Россия, которой не было. Гвардейское столетие. Александр Бушков

в головах у тех, кто, пыжась от собственного значения, считал, что ему недодали? Ох, как ей было неуютно, и как ее знобило по ночам.

      1762 г. Буквально через несколько недель после переворота в том самом Измайловском полку, что бежал зигзагом ночью спасать «матушку» от похитителей-пруссаков, произошла какая-то загадочная история, до сих пор не проясненная. Осталось лишь донесение английского дипломата Кейта своему правительству: «Со времени переворота меж гвардейцами поселился скрытый дух вражды и недовольства. Настроение это, усиленное постепенным брожением, достигло таких размеров, что ночью на прошлой неделе оно разразилось почти открытым мятежом. Солдаты Измайловского полка в полночь взялись за оружие и с большим трудом сдались на увещевания офицеров. Волнения обнаруживались, хотя в меньшем размере, две ночи подряд, что сильно озаботило правительство; однако с помощью отчасти явных, отчасти тайных арестов многих офицеров и солдат выслали из столицы, через что порядок восстановлен, в настоящую минуту опасность не предвидится».

      Это никак не похоже на искаженный молвой и дошедший до англичанина через третьи руки рассказ о достопамятном измайловском визите в гости к Екатерине. Тут определенно что-то другое, серьезнее…

      1762 г. Дело Гурьева и Хрущева. Под их предводительством составилась партия, собиравшаяся возвести на престол Иоанна Антоновича. Ходили слухи, что настоящие ее предводители – князь Голицын и граф Н. И. Панин, в рядах более тысячи человек. Что есть и другая партия, собирающаяся короновать уже Павла…

      Биограф Екатерины XIX столетия Брикнер называет все это «нелепой болтовней среди немногих офицеров». Однако реакция Екатерины и ее приближенных на эту историю была скорая и жесткая. Гурьева и Хрущева быстренько обезглавили, еще нескольких офицеров отправили на каторгу. Причем главарей на допросах не пытали – быть может, из гуманизма, а может, и для того чтобы не копать слишком глубоко, мало ли какие имена могли всплыть…

      1. г. Заговор Рославлева, Ласунского и Хитрово. Это – обделенные, считающие, что за участие в перевороте получили слишком мало. Детали толком неизвестны, но с троицей обошлись мягко, всего лишь устроили крепкую словесную взбучку. Екатерина не без цинизма письменно велела одному из своих приближенных передать означенным нытикам, что денег им требовать стыдно, коли уж они помогали ей взойти на престол ради благородной цели, «для поправления недостатков в отечестве своем». Казна, одним словом, не резиновая, и на всех не напасешься, мало ли вас таких тогда орало на улицах…

      2. г., весна. Троица все же не унялась – на сей раз она возмущена устойчивыми слухами о намерении Екатерины обвенчаться с Григорием Орловым. Пошли разговоры, что среди гвардии ведется агитация в пользу двух братьев Иоанна Антоновича, что в заговор замешаны опять-таки Панин и вездесущая княгиня Дашкова…

      И на сей раз поступили достаточно мягко. Камер-юнкера Хитрово выслали в его имение, а капитанов Измайловского полка (снова этот