Фэнтези. Олег Викторович Сорокин

itle>

      пролог

      Старый фасад покрылся сетью трещин,

      Время безжалостно, судьбою правит рок.

      Старинный дом ещё храбрился внешне,

      Но устарел уж газовый подсвечник,

      Знать каждому событию свой срок.

      Аляпистый кусок архитектуры,

      Склонился хищно, это ли не знак.

      Конструкции усталость, арматуры,

      Нарушила всю целостность структуры,

      Технологический скрывая брак.

      Чертовщина

      День не задался, утро было смурным,

      Не зря глаголют, встал не с той ноги.

      Он отвращенье к вечерам питал гламурным,

      А этот вечер на события был бурным,

      И совесть вела с честностью торги.

      * * *

      Какая блажь вдруг с пьянки на работу,

      Виктор открыл глаза, теряя сон.

      Придумали же выходить в субботу,

      – О, Боже мой, как спать ещё охота,

      С кем в этот раз, с тоской подумал он.

      А впрочем, зло срывать на посторонних,

      Не в его правилах, подруги не причём.

      Он за свободу мыслей без шаблонов,

      И в том залог успеха у девчонок,

      Он чуть присел, освободив плечо.

      Наташка улыбалась чуть наивно,

      Сонный румянец, был лицу под стать.

      Луч, из кудрей узор сплетая дивный,

      Толкал на страсть, но было так противно,

      Шумело в голове, хотелось спать.

      Будильник перезвоном захлебнулся,

      Он морщась встал, налил воды бокал.

      Закашлялся и чуть не поперхнулся,

      Так бил *сушняк*, что громко чертыхнулся,

      Не обмануть похмелье, так и знал.

      Собрав по комнате помятую одежду,

      Оделся молча, чтобы не будить.

      И вышел, уповая на надежду,

      Что шеф проспит в субботу, как и прежде,

      Но телефон, умерил его прыть.

      * * *

      Мотор обиженно чихнул и не завёлся,

      Давно ж хотел на сервис заглянуть.

      Пнув колесо, с досадою поплёлся,

      Хмарь утреннюю рассеивало солнце,

      Но вдруг цыганка преградила путь.

      Дай погадаю хлопец:– и запнулась,

      В чёрных глазах вдруг промелькнул испуг.

      Его сознанье словно пошатнулось,

      А небо, будто теменью прогнулось,

      И расколовшись, испустило дух.

      Врач скорой констатировал зевая, —

      Кровопотеря, видно не жилец.

      Открытая черепно-мозговая,

      Кусок лепнины, что сорвался с края,

      Приблизил неожиданный конец.

      Вот так порой бывает очень просто,

      Жизнь разменять, висит над нами рок.

      От вздоха первого, увы и до погоста,

      Судьбой расписан путь земной по звёздам,

      И никому не ведом смерти срок.

      * * *

      Студенты жались к стенке шумной стайкой,

      Смрад морга явно был не по нутру.

      Мальчишки вновь рассказывали байки,

      А пьяный санитар в рваной фуфайке,

      Нагло дразнил поллитрой медсестру.

      Патологоанатом хриплым басом,

      Призвал к порядку, предваряя срез.

      И вдруг бледнея, вскрикнул:– вот зараза,

      Живой курилка, не увидел сразу,

      Нам не хватало здесь ещё чудес.

      Со скальпеля кровь капала на простынь,

      Как видно в теле теплилась душа.

      За жизнь цепляясь судорожно просто,

      Она не торопилась до погоста,

      *Харон остался видно без гроша.

      В реанимации определили, кома,

      Врач морщился, не видя перспектив.

      Но не имея выхода другого,

      Определил в палату, *полюбовно*,

      За раздраженьем равнодушье скрыв.

      * * *

      Когда сознание проваливается в бездну,

      Душа в межмирье, ищет переход.

      В решении угаснуть, иль воскреснуть,

      Не вольны мы, и злится безполезно,

      Меж