Сыщик. Роман Буревой

обломок оказался горячим. Перевернуть “тайфун” юноша не мог. Машина лежала, опираясь на изуродованную раму. Под раму можно попробовать залезть. Марк лег на спину, оттолкнулся ногами… и очутился под грудой металла и дымящегося пластика. Почти сразу разглядел под вывернутым сиденьем что-то красное. Аптечка. Ему повезло. Дотянулся, хотя и не сразу. Извиваясь червем, выполз обратно. Почему-то только теперь подумал, что залезать под машину было безумием. Может быть, Флакк отдал ему приказ через комбраслет? Марк нахмурился. Разве?.. Нет. Приказа не было. Марк сделал это сам. По своей воле.

      Прихватив аптечку, Марк вернулся к раненому.

      Трибун по-прежнему пытался зажать кровоточащую рану. Пальцы его в лунном свете казались черными. “Это кровь”, – сообразил Марк.

      – Молодец, парень. Я бы взял тебя в свою когорту. Теперь достань баллончик с регенератором. И дай сюда. Сам держи здесь. Надави. Сильнее. Надо остановить кровь. Ну же! Сильнее дави!

      Марк зажмурился. Он не желал видеть, во что превратилась нога Флакка. Повыше колена какая-то неровная яма, полная густого желе.

      “Только бы не потерять сознание”, – подумал Марк. Его мутило. То ли после взрыва “тайфуна”, то ли от вида крови.

      Слышалось слабое шипение: трибун заливал рану регенерирующим составом.

      – Ну, кажется все… Идти я, конечно, пока не смогу… Эй, да открой ты глаза, открой, кому говорят! Ты что, уплыл? – Флакк тряхнул юношу за плечо.

      Марк вздрогнул и очнулся.

      – Гляди, какая великолепная нога… – хмыкнул раненый.

      – Точно… как новенькая.

      Нога выглядела, как ненастоящая: вместо кожи гладкая пленка. Трибун надел себе на руку манжету с искусственной голубой кровью. Манжета сжималась на глазах: раствор уходил в вену катастрофически быстро. Сколько таких манжет имеется в запасе, Марк не знал.

      – Мы очень быстро приехали, – заметил он с мрачной улыбкой.

      – Хозяйский “тайфун” не был оборудован минными ловушками. Я этого не учел.

      – Тю а мерде, – сказал Марк, решив, что трибун его вряд ли поймет.

      – И притом жидко, – согласился Флакк. – Колесница и Лаций когда-то воевали… – пояснил на всякий случай.

      Люс уже пришел в себя и теперь сидел на песке, скрестив ноги и обхватив голову руками. Лицо у него было совершенно отсутствующее. А волосы синие – перемазанные эрешеллом. К счастью, эршелл не горит.

      – Люс, – Марк осторожно тронул приятеля за плечо.

      – Я сейчас пойду… я сейчас пойду… пойду… пойду… – забормотал Люс.

      – Это я, Марк…

      – Пойду… пойду… пойду… сейчас…

      – Ма фуа! Похоже, у него накрылся чип, – прошептал Марк. – Сбрендивший чип сведет с ума… Я видел. Это точно. Это не сказки. Клянусь Фаэтоном!

      Но трибун и не собирался спорить. Отталкиваясь руками и волоча раненую ногу, Флакк придвинулся к Люсу, вытащил из нагрудного кармашка металлический стержень.

      “Щуп”, – догадался Марк, и его затошнило.

      В следующий миг из цилиндра высунулась блестящая игла.