Возвращение на Тутум. Александр и Жанна Богдановы

зубов. Ну, точно в подтверждение своих слов.

      При других обстоятельствах я бы отказал цыганке, но не сейчас – лишь благодаря доброте Зары я не встречал ночь, гуляя по окраинам Башкирии, а сидел сытый в мягком кожаном кресле. Мало того, старуха обещала переправить меня в Москву.

      – Вот доедем до Ульяновска, а там мой старшенький тебя повезёт. – Она покосилась в сторону Драго, крутившего баранку, и тихо прибавила: – Не переживай, милок, Роман исполнит просьбу матери с удовольствием. Не будет скрипеть зубами.

      Преисполненный доверием к цыганке, я отложил завёрнутый в кафтан меч и протянул ей ладонь. Шустрые мальчишки тотчас облепили нас.

      – Бабушка, а у дяди Филиппа линии необычные, – объявил один из цыганчат. – Совсем не как у меня.

      – Сейчас посмотрим, – Зара посадила цыганчонка к себе на колени. – И правда необычные… – она округлила глаза и схватила мою руку, точно цепной пёс. – Не может быть… Никогда не видела ничего подобного!

      – Бабушка, что ты видишь? – загомонили любопытные мальчишки.

      От волнения я весь покрылся потом.

      – От тебя будет зависеть судьба целого мира, милок, но… но не нашего.

      Озадаченная Зара не могла оторвать взгляда от линий на ладони.

      – Значит, я вернусь туда? – обрадовался я.

      Цыганка поджала губы и кивнула.

      – Но когда? – Я требовательно посмотрел на неё.

      – Это мне неизвестно, – пожала плечами Зара. – Но одно я знаю точно: ты обязательно вернёшься… Так решили боги.

      Глава 1. Возвращение

      …И разверзлись небеса, и вернулся он, дабы завершить дело начатое…

      Хроники Астера

      – Чай или кофе? – спросил я у заскочившего в гости Рябчика.

      Витька в задумчивости погладил бритую голову.

      – Филька, если есть песочное печенье или пряники, то чай, – наконец решил он. – Ну, а если у тебя завалялся в холодильнике сыр, то кофе. Ну, если хороший сыр. Там с плесенью или…

      – Ни того, ни другого, ни третьего, – перебил я, нисколько не удивившись наглости друга. – Ты же знаешь, я дома бываю редко.

      – Знаю, знаю. Тогда давай чай.

      – У меня только фруктовый.

      – Ох! Главное, чтобы не зелёный, – проворчал Рябчик и, состроив ехидную мину, глянул на меня. – Модные брючки, рубашечка – бизнесмен!

      – Ввёл дресс-код в офисе, а теперь мучаюсь, – я иронично улыбнулся. – Другое дело, когда веду группу лично.

      – Уже, небось, весь мир исколесил со своим клубом. – Витька старался придать голосу нотку зависти, но не вышло – паршивый из него актёр. – Как он называется?

      – «Астерские неприятности».

      Я бросил взгляд на карту, которая занимала целую стену на кухне, – отметки были почти везде. Осталось только до Антарктиды добраться.

      – Всё ищешь этот свой портал? – хихикнул Витька. – Девиер, тебе не надоело?

      – Не перестану, пока не найду. – Я вздохнул и положил нам по ложке ароматного чая. Добавил кипяток из засвистевшего электрочайника и накрыл чашки блюдцами. Пусть заварится. – Витька, а тебе какая разница? Ты же не веришь ни единому моему слову!

      – Не верю! И что с того? Я ведь могу ошибаться. – Он пожал плечами, опустил взгляд в пол и еле слышно сказал: – Ошибся уже один раз.

      Инвалидное кресло под Виктором Рябовым скрипнуло, и он подъехал ко мне. Я уже трудился над бутербродами. Уверен, буханка чёрного хлеба и приличный кусок копчёного балыка утолят голод прожорливого Витьки. Я вручил ему тарелку с целой горой бутербродов и чашку, взял свою, и мы стали у окна.

      – Обожаю любоваться вечерней Москвой, – заявил я, наблюдая, как загораются первые огни.

      – Конечно, с такой-то высоты! – хмыкнул Рябчик и за три укуса расправился с первым бутербродом. Рука тут же потянулась за вторым. Крошки летели во все стороны: одни упали на чёрную спортивную куртку Витьки, другие на блестящие плиты. – Ещё и с окнами от пола до потолка! Что и говорить, мажор!

      Я рассмеялся – подначки друга меня нисколько не задевали.

      – Витька, я же предлагал тебе переехать сюда.

      – Ни за что, – покачал он головой, весело улыбаясь, – боюсь заблудиться в твоих хоромах.

      Витька напомнил, в какой комнатушке мы ютились два года назад. А там и за казармы зацепились и даже за детский сад, в котором мы, кстати, познакомились. Тогда ещё кудрявый мальчишка, но уже с длинным как у птицы носом, он протянул мне руку. С тех пор мы стали не разлей вода. И так до самого окончания военного университета.

      – Что говорят врачи? – осторожно спросил я, отхлебнув чай.

      Витька громко выдохнул и отвернулся.

      – Филька, давай не будем, а? Дружище, не люблю я этой темы.

      Я кивнул, решив не давить на больное место, и устремил взгляд в небо. Оно приобрело фиолетово-красный оттенок. Странно, обычно к этому времени оно лишь слегка