Когда под ногами бездна. Деннис Лихэйн

эту картину в своем воображении, чтобы залечить рану от его ухода. Сквозь стену домика, который они снимали в том году на Вестбрук-роуд, до нее донесся голос матери: «Ты меня слышишь? Если ты сейчас выйдешь из дома, я сотру тебя из памяти!» После этого послышался грохот тяжелого чемодана, спускаемого по задней лестнице, и щелчок закрываемого багажника. Скрежет и пыхтение остывшего двигателя, который вновь заводят, шорох зимних листьев и замерзшей грязи под колесами и… тишина.

      Возможно, мать не верила, что он навсегда оставил их. Возможно, она убедила себя, что он вернется. Когда стало ясно, что этого не произойдет, ее разочарование перешло в постоянно растущую ненависть.

      – Он бросил нас, – сказала ей мать, когда Рейчел, почти уже пятилетняя, начала приставать к матери с вопросами о том, где сейчас отец. – Он не хочет иметь с нами дела. И это к лучшему, радость моя, ведь нам и без него ясно, чего мы стоим. – Встав на колени перед Рейчел, она заправила ей за ухо выбившийся локон. – И давай больше не будем говорить о нем, ладно?

      Но Рейчел, разумеется, продолжала говорить и расспрашивать. Поначалу мать сердилась, в ее взгляде вспыхивала паника, ноздри раздувались. Но потом паника сменилась странной, едва заметной полуулыбкой, – скорее, даже слабым подергиванием уголка рта, горьким, самодовольным и победным одновременно.

      И лишь годы спустя Рейчел поняла, что эта полуулыбка отражала решение матери (осознанное или нет – так и осталось неизвестным) сделать личность своего мужа полем битвы на войне, растянувшейся на все юные годы Рейчел.

      Мать пообещала сообщить фамилию Джеймса, когда дочери исполнится шестнадцать – если к тому времени она станет достаточно взрослой, чтобы правильно отнестись к этому. Но именно тем летом, накануне шестнадцатилетия Рейчел, полиция задержала ее в угнанном автомобиле вместе с Джародом Маршаллом, между тем как она обещала матери никогда не встречаться с ним. Беседу отложили до окончания школы, но в тот последний год разразился скандал из-за употребления экстази во время школьного бала, и Рейчел еле дотянула до выпуска. Если она поступит в колледж, сказала мать, сначала в общественный, чтобы повысить выпускные оценки, а потом в «настоящий», можно будет вернуться к этому разговору.

      Они постоянно препирались из-за этого. Рейчел кричала и швырялась чем попало, улыбка матери становилась все тоньше и холоднее.

      «Зачем? Зачем тебе это знать? Зачем встречаться с человеком, который не сыграл никакой роли в твоей жизни и не помогал деньгами? Может, надо разобраться в себе и понять, в чем причина твоего расстройства, прежде чем отправляться на поиски субъекта, который ничему тебя не научит и не даст тебе покоя?»

      – Я хочу знать это, потому что он мой отец! – кричала Рейчел.

      – Он тебе не отец, – отвечала мать с елейным сочувствием. – Просто поставщик спермы, вот и все.

      Это было сказано под конец одной из самых яростных ссор, чернобыльской катастрофы в семейном масштабе.

      Рейчел сползла по стене гостиной на пол со словами:

      – Ты