Сеятель бурь. Владимир Свержин

самая дама, чью жизнь мы вчера защищали с оружием в руках.

      – А нынче она яростно обвиняет вас в убийстве… уж не одного ли из тех, кто ей угрожал?

      – Мне трудно судить, что взбрело ей в голову, однако, сказать по чести, слова этой несчастной весьма огорчили меня. Позвольте мне сейчас оставить вас. Если пожелаете, я бы с радостью завтра нанес ответный визит, дабы исправить свою нынешнюю бестактность и, быть может, изменить к лучшему ваше мнение обо мне.

      – Откуда вы знаете, милый граф, каково мое мнение? Впрочем, отчего же, – она испытующе-насмешливо поглядела из-под длинных ресниц, – жду вас перед вечерей.

      – Но…

      – Или в этот час, или никогда!

      Я галантно склонился в поклоне, оставляя при себе все, что мог сказать по поводу очаровательных женских капризов, и спеша вернуться к прямым обязанностям хозяина бала.

      – Алле, Капитан, ты там еще донжуанствуешь? – Голос Лиса, раздавшийся в голове, отвлек меня от грустных раздумий.

      – Какой там, – отозвался я, – тут все непросто.

      – Но мы ж не ищем легких путей! – В тоне моего друга не слышалось обычной скрытой издевки. – А скажи мне, будь добр, шо за светлая мысль была пригласить на бал сыскаря?

      – Ты имеешь в виду полицай-президента? – насторожился я.

      – И он здесь? – Лис явно был возмущен. – Не, ну это не бал, это облава на базаре!

      – Полицай-президент – заметная фигура в столице, я не мог вычеркнуть его из списка, тем более составленного резидентом.

      – Ага, спасибо нашему Елипали.

      – Кому? – переспросил я.

      – Ну, этому, Палиоли. Получается, таксоида тоже он пригласил?

      – Протвица? – уточнил я, удивляясь, что помню фамилию докучливой ищейки.

      – Его самого, – подтвердил раздраженный напарник.

      – Значит, не показалось. Должно быть, этого привел сам господин полицай-президент.

      – Да уж, не показалось. Теперь сей мерзкий Противец торчит у меня за плечом и смотрит в карты, точно сова на картинную галерею. Между прочим, сдается мне, он глазливый – масть не прет, хоть шнурки закладывай.

      Я усмехнулся ехидной оговорке Лиса, превратившей фамилию сыщика в производную от слова «противный».

      – Это еще что! Его высокопревосходительство, кроме своей таксы, изволил привести мадам Сюзон, и та закатила здесь скандал прямо на глазах у княгини Багратион.

      – Не врубился, ей-то что неймется? Я ж был не пьяный, я все помню! Она сама захотела сменять тебя на этот бурдюк в эполетах. То есть я не твои эполеты имею в виду…

      – Надеюсь, что так, – оскорбленным тоном констатировал я. – Насчет же мадам Сюзон – очень похоже, что она втемяшила себе в голову, будто это мы убили ее мужа.

      – С чего бы вдруг? – удивился Лис.

      – Пока не знаю, но, кажется, господин полицай-президент ей верит.

      – Ну, это как здрасьте. Красавицы не врут, это просто истина рядом не ночевала