Сеятель бурь. Владимир Свержин

пытаясь отгородиться от ночных кошмаров не точенным с момента ковки протазаном.

      – Ну что, боец, как служба? – отечески хлопая неусыпного стража по плечу, осведомился Лис. – Мертвец не тревожит?

      – Ник-к… нет, – перекосившись от упоминания о трупе, промямлил сторож.

      – А скажи мне, храбрый воин, – переходя на эпический тон, измывался Лис, – когда в доме началась пальба, что, интересно, делал ты?

      – Как велено, – вяло отбивался привратник, – ворота охранял.

      – Ага! – деланно хлопая себя по лбу, точно вдруг уразумев суть происходящего, спохватился Лис. – Значит, ты стерег ворота, чтобы злой ворог их не похитил! И это правильно. Ты молодец, герой, неистовый Роланд! А скажи-ка мне, кандидат в фельдмаршалы, какова же была обстановка на вверенном тебе участке фронта?

      – Чего-с изволите? – Ночной сторож был близок к истерике.

      – Идиот плюгавый! Вахлак байстрючий! Я очень изволю желать узнать, что творилось по эту сторону забора в то время, как по ту нам пришлось перестреливаться с каким-то гадючим ворьем?

      – Не могу знать, – пролепетал охранник, бледнея все больше. – Я с поста не уходил.

      – Оставь его, Сергей, – окликнул я друга, – ему действительно запрещено покидать пост, кроме как по хозяйскому зову. А из сторожки эта часть улицы не видна.

      – На это урки и понадеялись, – сплюнул Лис.

      – Вот здесь, – продолжил я, – на земле следы подков. Судя по всему, две лошади.

      – Ну, это, может, кто-то и днем твоими хоромами любовался. После того, как дождь кончился, мало ли кто наследить мог?

      – Возможно, – садясь на корточки и поднося фонарь к самой земле, медленно продолжил я, – но лошади стояли здесь довольно долго: видишь, как натоптано?

      Лис подошел ко мне и уставился на измятую следами подков землю.

      – Да… Похоже, умчались наши бумаги в беспросветную мглу. Поди их теперь разыщи.

      – Дело, конечно, непростое, но если понять, кому и зачем это было нужно…

      – Вот и понимай! – Лис резко выпрямился. – Ты у нас умный, тебе и карты в руки.

      Если бы не хорасанский ковер, глушивший шаги желчного потомка лангобардов, их можно было бы принять за стук плотницких молотков, подгоняющих доски на помосте эшафота.

      – Я хочу знать, кому и зачем это было нужно?! Вы слышите меня?! Кому и зачем это было нужно?!

      В моем сознании эта фраза сегодняшним хмурым утром повторялась столько раз, что я невольно передернулся, услышав ее вновь.

      – Думаю, все дело здесь в фигуре лейтенанта де Сен-Венана, – поделился я своими соображениями. – Он скрывал свое имя, выдавал себя за негоцианта, ничего не смысля в купле-продаже…

      – Эт точно! – подтвердил Лис. – Если бы не я, он бы свое ландо совсем за бесценок продал.

      – К делу это не относится, – прервал его маэстро Палиоли.

      – Он ехал из Франции в Австрию и, невзирая на то, что между странами лишь зыбкое перемирие, не запасся должными пропусками. Полагаю, необходимо выяснить, кем был этот