Скорпион Его Величества. Владимир Сухинин

определяя, насколько она соответствует эталону красоты. – Если они будут послушны ему, покажут свое искреннее уважение… – Она с усмешкой посмотрела на каждую в отдельности и закончила: – И если я увижу, что они его искренне любят.

      В столовой воцарилась тишина. Девушки обдумывали сказанное орчанкой. Ганга тоже молчала, все, что было нужно, она сказала, она была первой невестой, и с этим уже ничего не поделаешь.

      – Как жаль! – наконец произнесла Лианора. – Я уважаю хозяина и люблю его, но я некрасива-а-я-а, – прорыдала она.

      Остальные сначала оторопело уставились на нее, а потом все вместе стали уговаривать и утешать.

      – Ну что ты, Лия, ты очень красивая. – Вирона встала, пересела к ней поближе и обняла ревущую дворфу. – Ты гораздо красивее некоторых.

      – Правда-а? – прохлюпала дворфа. – Ты считаешь, что я красивая? Но я маленькая и широкая!

      – Успокойся, ты хоть и маленькая, но красивее той же Ринады, – погладила ее по голове Вирона.

      Берка вскочила:

      – Да, Лия, ты красивее многих. Хоть ты и невысокая, но ты не такая толстая, как Вирона, вот ей уже никогда не стать невестой нашего спасителя. Что касается меня, – она обвела всех горящими от негодования глазами, – то я не претендую на роль невесты. Да и зачем барону иметь жену-свинарку. – Она развернулась и выбежала из комнаты.

      Девушки удивленно посмотрели ей вслед.

      Дворфа укоризненно взглянула на Вирону и покачала головой.

      – Ну что ты ее все время задираешь? – мягко спросила она.

      Лианора уже успокоилась и стала прежней – твердой как скала и доброй, как бабушка.

      – Да больно нужно задирать эту выскочку, – прошипела Рона. – Меня тоже вычеркните из невест. Не гожусь я для этого. – Она раздраженно дернула плечом, набычилась и вышла вслед за Ринадой.

      – Ой! – спохватилась дворфа. – Мне же надо продукты принять! – И быстро покинула зал.

      В столовой остались трое: Ганга, с удивлением наблюдавшая за происходящим, Рабэ, стоявшая тихо как мышка за ее спиной, и Чернушка, сидевшая задумчиво, устремив взор в потолок.

      – Странное у тебя имя, Чернушка, – прервала затянувшееся молчание Ганга. Она украдкой разглядывала замечтавшуюся чернокожую девушку и не могла не отдать ей должное – та была красива, неповторимо красива своей необычностью.

      Чернушка посмотрела на Гангу:

      – Это имя мне дал мой друг, а раньше меня звали Ильридана.

      Орчанка оглядела чернокожую красавицу: спокойная, решительная, воинственная, красивая, надежная. Да, она была бы не прочь иметь такую сестру, но кое-какие сомнения все же оставались…

      – Это не ты ли хотела принести в жертву Ирридара? – сопоставив услышанное от Фомы про черных ведьм и увиденную здесь в поместье Ильридану прищурилась орчанка.

      – Нет, это мои сестры. Они хотели и меня принести в жертву, но… но не смогли.

      – А почему? – Ганга подалась вперед, поняв, что наконец-то подобралась близко к тайне жениха.

      – Спроси