Беру свои слова обратно. Виктор Суворов

армии не было. Немцы скопировали советский образец по захваченным в Запорожье в августе 1941 года чертежам[8].

      Прием продолжается. В кабинете Сталина конструкторы Шпитальный, Комарицкий, Таубин, Березин. Мы можем судить о последствиях этих встреч, сравнив советское авиационное вооружение с германским. В 1937 году в Испании гитлеровцы снимали со сбитых советских самолетов скорострельные авиационные пулеметы Шпитального-Комарицкого, которые были приняты на вооружение Красной Армии еще в 1932 году. Германские конструкторы так и не сумели к концу войны создать ничего равного и даже близко похожего. И скопировать тоже не смогли.

      В кабинет Сталина входят авиационные конструкторы Яковлев, Ермолаев, Ильюшин, Петляков, Поликарпов, Таиров, Сухой, Лавочкин. Не все сразу. У Сталина – индивидуальный подход. Даже Микояна принимал отдельно, а через два месяца – Гуревича, хотя МиГ – сплав усилий обоих конструкторов. Но Сталин хотел послушать каждого в отдельности.

      За конструкторами самолетов – конструкторы авиационных двигателей Микулин и Климов. Вот в узком кругу Сталин беседует с самыми знаменитыми летчиками. Затем – с высшими авиационными командирами. Тут же – снова с конструкторами самолетов и двигателей.

      Редко найдешь день, когда в кабинете Сталина не побывал бы нарком авиационной промышленности А. И. Шахурин. Иногда глаза протираешь: Шахурин и… снова Шахурин. Просто это он в сталинский кабинет по два захода в день делал. Часто Шахурин бывал здесь не один, а с заместителями Дементьевым, Ворониным, Баландиным. Тут же и директора крупнейших авиационных заводов. И генералы – непрерывной чередой. Нарком вооружений Ванников – частый гость.

      И вдруг – некто Москатов. Разговор с ним – за полночь. Кстати, в этот день, 4 октября 1940 года, Сталин уже переговорил в своем кабинете и с наркомом обороны, и с начальником Генерального штаба, с начальником Главного артиллерийского управления, с тремя заместителями начальника Генерального штаба, с наркомом вооружений, с начальником Главного управления ВВС, с конструкторами Таубиным, Шпитальным и Шпагиным. День не особенно напряженный: в списке всего лишь 20 человек. И последний – Москатов.

      Кто же это такой? Нет такого среди генералов. И конструктора такого вроде не было. Москатов, Москатов… А ведь где-то такой встречался. Ну-ка, по справочникам пройдемся. Ах, да! Петр Григорьевич. Как же, как же… «…С октября 1940 нач. Главного управления трудовых резервов при СНК СССР». Вот оно что…

      С 3 октября 1940 года в Советском Союзе обучение в высших учебных заведениях и в старших классах обыкновенных школ стало платным. Вводилась эта мера в связи с тем, что благосостояние трудящихся ужасающе повысилось и денег трудящимся все равно девать некуда. По просьбе этих самых трудящихся родное правительство им такой подарочек подбросило. Мгновенно опустели школы. Чтобы миллионы подростков зря по улицам не шатались, для них были открыты особые «учебные

8

Вопреки расхожему мнению, копирование по образцам является весьма трудоемким процессом, занимающим очень много времени, что ведет к отставанию – пока копируют то, что у противника уже есть, противник создает что-то новое. Наличие технической документации резко ускоряет процесс копирования, поэтому наибольшую ценность для разведки представляла собой именно документация, а не образцы вооружений. Полный комплект документов, добытый у противника, ценился очень высоко и в советской военной разведке иронично назывался «цельнотянутой технологией». – Прим. автора.