Год обмана. Андрей Геласимов

то и дело бросало в стороны. Хорошо хоть у меня все колеса были ведущие.

      – А что с ним все-таки приключилось? – спросила она.

      – С кем? – я как-то не сразу врубился.

      – С Сергеем. Почему он не пришел?

      – Он… – Я понял, что она застала меня врасплох. – Он… плохо себя почувствовал… Сегодня утром… Я заехал, а он лежит.

      – А где он живет?

      – Где живет? Ну, как тебе сказать…

      Мне даже пришлось сбавить скорость.

      – А ты разве сама не знаешь?

      – Нет! – она с вызовом посмотрела мне в лицо.

      Хорошо, что мне надо было смотреть на дорогу.

      – Он меня к себе ни разу не приглашал.

      В ее голосе звучало явное возмущение.

      – Да там ничего интересного нет, – пробормотал я, усиленно переключая скорости. – Так, снимает квартирку с мамой… Однокомнатную… Без ванны… и без туалета…

      – И без воды? – зло добавила она.

      – Да, кажется, воды тоже часто не бывает… Отключают…

      – Ну надо же, какой бедненький!

      Она засмеялась, откинув голову, а я не знал, что и подумать. Похоже, на этот раз пронесло. Или нет?

      Она тем временем перестала смеяться, потерла пальцем стекло и вдруг очень серьезно сказала:

      – Ты ведь не врешь мне, Миша?

      Я чуть не потерял управление. Машину повело боком, и мне пришлось газануть, чтобы не удариться о высокий бордюр.

      – Конечно, я тебе не вру. С чего ты взяла?

      Она ничего не ответила. Просто отвернулась к окну.

* * *

      Когда подъехали к ее дому, она вышла из машины, ничего не сказав. Даже не кивнула, как будто меня и на свете не было. Хлопнула дверцей и вошла в подъезд. Я даже засомневался – надо ли ее ждать. Может, она решила вообще никуда не ездить.

      Тем более неожиданной оказалась в ней та перемена, которая случилась, пока я сидел как дурак в машине и не знал, то ли домой поехать, то ли еще подождать. Ее не было минут двадцать, но для нормального человека столько времени явно не хватит, чтобы настроение поменялось так сильно. Она даже напевала, когда подходила к машине. А возле самого джипа остановилась, присела на корточки перед маленьким Мишкой, поправила ему шапочку, что-то шепнула и сама же рассмеялась во весь голос. Я слышал, что Мишка пытался ее перекричать, но смех у нее был слишком звонкий.

      – Принимай хомяка, – еще задыхаясь от смеха, сказала она мне, открывая заднюю дверцу.

      – Привет, Михаил! – сказал я.

      – Привет, – сердито буркнул тот, заползая в машину.

      – Ты должен называть дядю Мишу на «вы», – сказала ему Марина.

      – Сама называй, – огрызнулся малыш.

      – Какой ты противный!

      Она захлопнула дверцу и пошла вокруг машины. В зеркало я видел маленького Мишку, который сердито скрестил на груди ручки и нахмурил лицо. У Марины в институте, я вспомнил, было точно такое же.

      – Чего ты надулся, Михаил? – спросил я.

      В этот момент Марина постучала пальцем по стеклу с моей стороны.

      – Открой-ка, пожалуйста.

      Я открыл дверцу, а она отступила на шаг назад и распахнула куртку.

      – Посмотри,