Французский шелк. Сандра Браун

знал меня по имени как владелицу «Французского шелка». Со своей кафедры он обвинял меня в том, что я занимаюсь распространением порнографии. «Грязная торговка» – так он называл меня.

      – Ну и как вы на это реагировали?

      – А вы как думаете? – Накопившееся в ней волнение внезапно прорвалось наружу, она резко поднялась с дивана и, обойдя его, встала за спинкой кресла, в котором сидел Кассиди.

      – Бьюсь об заклад, что вам это было чертовски неприятно.

      – Вы абсолютно правы, мистер Кассиди. Мне это было неприятно. Термин «грязный» не применим ни к моему бизнесу, ни к каталогу, который я выпускаю.

      – А вы знали, что возглавляете список противников Уайлда?

      – Что вы имеете в виду?

      Кассиди достал из кармана пиджака листок бумаги. Развернув, он протянул его Клэр, которая, однако, не сделала ни малейшего движения, чтобы взять его в руки.

      – Среди личных вещей Уайлда, – сказал Кассиди, – мы обнаружили этот сделанный от руки список изданий. «Плейбой», «Хастлер», ну и все остальные журналы с девочками. Там же значится и каталог «Французский шелк».

      В то утро, когда они с Говардом Гленном обсуждали те немногочисленные факты, которыми располагали по делу, Гленн почти не проявил интереса к этому списку. Детектив строил свою версию на Ариэль и Джошуа Уайлд. По его убеждению, они больше всех подходили на роль подозреваемых.

      Вполне возможно, что он был прав, но Кассиди не хотел упускать ни одной ниточки, ни одной версии. На его идею проверить «Французский шелк» Гленн лишь безразлично пожал плечами, считая, что Кассиди явно теряет время.

      Встретившись с Клэр Лоран, Кассиди, однако, так уже не думал. И, хотя с нее трудно было бы писать психологический портрет убийцы, она, безусловно, чертовски заинтриговала Кассиди, да к тому же у нее был весьма серьезный повод расквитаться с занудным проповедником.

      Клэр какое-то мгновение изучала протянутый ей листок, потом сердито отмахнулась от него.

      – Я ничего не знаю об этом списке. Мой каталог не имеет ничего общего с этими журналами.

      – Уайлд, очевидно, думал иначе.

      – Он ошибался.

      – Мисс Лоран, ваша компания была выбрана мишенью для клеветы и оскорблений, чтобы в конечном счете вынудить вас уйти. Судя по дате составления этого списка, Уайлд за несколько дней до своей смерти дал священную клятву и скрепил ее своей кровью.

      – Он явно был сумасшедшим.

      – Но у него есть тысячи преданных сторонников.

      – За Адольфом Гитлером тоже шли толпы. Некоторым людям непременно нужно указывать, во что им верить, потому что сами они думать за себя не могут. И если им достаточно часто говорить то, что они хотят услышать, они пойдут за кем угодно и примут любую ложь, которую им будут вдалбливать. У них же просто стерильные мозги. Мне их жаль, но каждый волен сделать свой выбор. Я же хочу лишь одного – чтобы меня оставили в покое, чтобы я могла заниматься тем, чем я хочу. Это единственное, из-за чего мы враждовали с Джексоном Уайлдом. Он ведь стремился всех обратить в свою веру. Если уж ему так не нравился мой каталог, что ж, это его дело.