На закате. Сандра Браун

и доброты.

      – Сочувствие? – Росс вскочил и заметался по площадке перед фургоном, как зверь в клетке. – Доброта? Видели бы вы, что она вытворяла! Вырядилась в это бесстыжее платье, флиртовала на виду у всего лагеря…

      – Если вы намекаете на мистера Хилла, то все было совсем иначе – он первый с ней заговорил. Вначале бедняжка так перепугалась, что глаз поднять не смела. А что касается платья, так это я предложила ей надеть его. Ее собственное так износилось, что годится только на тряпки.

      – Зато это трещит на ней по швам. И вообще, я не намерен больше терпеть общество этой дряни и не подпущу ее к своему сыну!

      Нахмурившись, Ма схватила Росса за руку и рывком повернула к себе.

      – С чего вы взяли, что Лидия дрянь? Судя по разговору, она образованная девушка. А как следит за руками! И за столом умеет себя вести. Да она скорее похожа на леди, чем на дрянь! Я лично считаю, что не важно, кто твои родители, главное, чего ты сам стоишь. Вы, похоже, думаете по-другому. И все же позвольте дать вам совет – не судите Лидию слишком строго. Возможно, она дочь уважаемого человека. Ну, согрешила, родила ребенка. С кем такого не случается? Держу пари, вы с миссис Коулмен тоже вволю побаловались в сене, прежде чем поженились!

      – Виктория была совсем не такая, – надменно возразил Росс.

      Ма усмехнулась:

      – Любая женщина так ведет себя с тем, кто ей по душе. А если ваша женщина этого не делала, тем хуже.

      – Я не намерен выслушивать…

      – О мертвых и впрямь нельзя говорить дурно. Я только хотела напомнить, что эта девушка, кто бы она ни была, спасла жизнь вашему сыну. Сегодня вечером Лидия решила сделать вам приятное – приготовила ужин… – О том, что это была ее идея, миссис Лэнгстон не упомянула. Стоит ли обращать внимание на несущественные детали! – А вы повели себя как высокомерный болван, как эта сухая вобла Уоткинша!

      Переведя дух, Ma снова ринулась в атаку:

      – Если хотите, чтобы Лидия осталась у вас, вам придется быть с ней подобрее. А то в один прекрасный день она сбежит. Что тогда будет с Ли, вы об этом подумали?

      Сочтя свою миссию выполненной, достойная матрона отправилась восвояси, а Росс остался у костра. Машинально допивая кофе, он смотрел на огонь. Лагерные костры понемногу затухали. Набегавшиеся за день дети улеглись спать – кто в фургоне, кто под открытым небом. Переселенцы постарше, навестив соседей, возвращались домой. Кое-кто пытался заговаривать с Россом, но получал односложный ответ. На Коулмена не обижались – все понимали, что он еще не оправился от горя.

      Вечер выдался тихий, лишь легкий ветерок шевелил ветви тополей, ясеней и дубов, окружавших опушку, где переселенцы остановились на ночь.

      Такой вечер располагал к размышлениям. Чем больше Росс думал над словами Ма Лэнгстон, тем яснее понимал, что доля истины в них есть, и только дурацкое упрямство мешает ему в этом признаться. Кроме того, эта девушка своим видом постоянно напоминала Коулмену о его проклятом прошлом, о том, что он предпочел бы забыть.

      Отчасти в этом ему