Собачья радость. Наталья Александрова

конечно. И вы, мне кажется, человек очень внимательный…

      – Внимание к людям – непреложный закон нашей жизни, – немедленно ответил старичок.

      Маркиз удивленно посмотрел на него и после небольшой паузы продолжил.

      – Может быть, вы запомнили, вот эта дама, – Леня кивнул на Лолу, – пришла сегодня утром в то кафе, прямо напротив вашего лотка, с маленькой собачкой…

      – Собака – друг человека, – не удержался газетчик и добавил: – Никто не забыт и ничто не забыто.

      Маркиз снова с любопытством взглянул на него, оценив его необычную манеру выражаться, и задал следующий вопрос:

      – А потом… вы больше не видели эту собачку? Дело в том, что она пропала, и дама очень расстроена…

      – Чужого горя не бывает! – высокопарно провозгласил старичок.

      – Вот именно! – не стал спорить Маркиз. – Так вам собачка больше не попалась на глаза?

      – Глаза – зеркало души! – уверенно ответил газетчик.

      – Неча на зеркало пенять! – вернул подачу Маркиз.

      Такая манера выражаться начала его раздражать.

      – Так видели вы собачку или нет?

      – Ничего не вижу, ничего не слышу, ничего никому не скажу! – произнес старичок обиженным голосом.

      – Ну что вы, право, такой обидчивый! Сами же сказали – чужого горя не бывает!

      – Не бывает, – уверенно подтвердил престарелый работник прилавка, – забота о людях – закон нашей жизни!

      «Повторяться начал, – подумал Маркиз, – есть надежда, что скоро выдохнется». Вслух же он сказал:

      – Все-таки насчет собачки – видели вы ее или нет?

      – Ищите женщину! – внезапно выпалил старичок.

      – Женщину? Какую женщину? – насторожился Леня.

      – Ах, эти черные глаза… – нараспев проговорил газетчик и добавил для верности: – Очи черные, очи страстные…

      – Какой ты, Леня, непонятливый, – вступила в разговор Лола, – дедушка же ясно тебе сказал, что здесь вертелась какая-то подозрительная брюнетка. Впрочем, брюнетки все подозрительные…

      – Сама ты – бабушка русской революции! – газетчик снова обиделся на «дедушку».

      Леня снова отодвинул Лолу на безопасное расстояние и умоляюще взглянул на старичка.

      – Значит, женщина, брюнетка… И что же такое подозрительное она делала?

      – Черного кобеля не отмоешь добела!

      – Собака! – догадался Леня. – С ней была черная собака!

      – Привязать к позорному столбу! – пробубнил газетчик.

      – Ага, значит, она привязала собаку перед входом в кафе, – догадался Маркиз, который начал уже довольно неплохо понимать специфическую речь своего собеседника. – А что было потом?

      – Перед нами широко открыты все двери!

      – Ага, значит, она вошла в кафе! А вышла она оттуда одна или с маленькой собачкой?

      – Тайное всегда становится явным! – сурово и решительно провозгласил старичок.

      – Значит, она незаметно вынесла Пу И…

      – Где она, где эта мерзавка, где эта террористка? – Лола