.

посмотрю ему в глаза, как однажды буду ненавидеть себя за то, что не потерпела всего лишь день, может, всего час!

      – А ты думай иначе, – возразила, понимающе кивая, Альрика. – Что, если наоборот потеряешь драгоценное время? Что, если Григ пробудет в коме не день и не два, а годы? Ты ведь ничем не можешь помочь ему, оставаясь здесь и считая часы в бессмысленном ожидании. А вот отправляясь домой, ты делаешь для него доброе дело. Не думай, что бежишь от Братьев – думай, что пытаешься их спасти!

      Сбитая с толку Линти вскинула глаза на собеседницу.

      – Да не хочу я их спасать… – с сомнением в голосе Линти нервно передернула плечами. – Почему их вообще нужно кому-то спасать? Их восемьдесят тысяч. Они вооружены. У них тяжелый крейсер.

      – В том-то и дело, что нет.

      – Нет?

      – Нет у них никакого крейсера.

      Линти усмехнулась, по-детски скривив губы, и указала глазами на пол. Альрика проследила за ее взглядом и кивнула.

      – Мы все на крейсере, но крейсера у нас нет, – объяснила старшая красавица. – Думала, ты и это знаешь.

      – Так не вы управляете кораблем?! – ужасаясь, осознала Линти.

      – Ни я, ни кто иной. Мозг крейсера оказался не таким простачком.

      – Но вы ведь сказали…

      – Сказала потому, что думала! Я и в самом деле думала, что смогу договориться с «Ослепительным».

      – Договориться с кораблем? С ним можно договариваться?!

      – Мозг этого корабля – сам корабль. Они едины и неразделимы. С Мозгом можно общаться, просить и приказывать, но, если ты что-то от него хочешь, приходится на свой страх и риск говорить правду – обмануть этот компьютер способно лишь существо одного с ним уровня интеллекта, то есть – равный по возможностям мыслительный аппарат с другого такого же крейсера. Я думала, Мозг должен меня узнать – он и узнал. Во времена нашей дружбы с маршалом Тургаоном мое имя, точнее, мой биокод, попали в списки старшего офицерского состава флота… – Альрика заметила поднимающиеся брови Линти и посмотрела вопросительно: – Что?

      – Списки офицеров флота – это не браслет и не яхта, – недоверчиво улыбнулась альтинка.

      Альрика махнула рукой:

      – Всякое было… Только пользы от этого… Оказывается, Мозгу крейсера мало знать, что я офицер, пусть даже и старший – ему нужен старший офицер СВОЕЙ команды, команды, с которой его знакомили, людей которой он изучил лучше любого их собственного личного психоаналитика. Такие люди у нас есть – у нас есть пленные, есть даже капитан этого корабля – на этот раз Братья перебили не всех, кого обнаружили – но Мозг наверняка сразу поймет, что обращающийся к нему капитан или штурман не свободны в выборе принимаемого решения, что их приказы отдаются по принуждению, и говорят они вовсе не то, что думают. Например, если капитана заставить, угрожая ему физической расправой, или найти другой подобный способ договориться с ним – на лице офицера обязательно отразится внутренняя борьба. Если на него воздействовать психически, Мозг заметит, что капитан неадекватен своему обычному поведению, сочтет того неспособным