Реальность и мечта. Михаил Ульянов

секрет колоссального успеха пьесы в стране. Вероятно, желая еще точнее раскрыть внутренние переживания героев, обнажить сложности и нюансы в движении их сердец, Арбузов по примеру античного театра ввел в пьесу хор. Однако местами была в этом некая натяжка, так как хор дополнительно освещал то, что, как мне кажется, зритель и сам превосходно видел. Поэтому надо признать, что некоторые комментарии выглядели избыточными и чересчур подробными. И едва ли уже вскрытая душевная жизнь героев, которых так тонко выписал драматург, нуждалась еще и в объяснениях.

      Много было актерских удач в спектаклях разных театров, а особенно в главной роли – Вали. Многие актрисы страны, играя ее, получили признание. Но пожалуй, никому не удалось изобразить эту героиню столь виртуозно и пронзительно, так мастерски и человечески глубоко, с такой душевной самоотдачей и так по-актерски изящно, как это получилось у Юлии Борисовой. У каждого актера бывают свои творческие вершины и наивысший подъем в искусстве. По моему мнению, таким звездным пиком и настоящим откровением на сцене для Борисовой стала Валя из «Иркутской истории».

      Закрывая ларек в конце рабочего дня, появлялась маленькая, хрупкая девица в ухарски надвинутой набекрень вязаной шапочке с кокетливым помпоном. На груди дешевой серенькой курточки с жалким кошачьим воротничком нагловато поблескивала большая безвкусная брошь. И вся Валька была какая-то жалкая и вызывающе-дерзкая. У ларечка и произошла ее первая встреча с Сергеем Серегиным. Валя его встретила привычным набором острот, шуточек, ужимок и многообещающих жарких взглядов. Но, к ее удивлению, этот неотразимый натиск не произвел обычного впечатления. А Сергей, будто бы пробираясь через колючие заросли ее острословия, пытается понять, что скрывается за этим буреломом. И ему удалось разглядеть в девушке хорошего человека, ее светлую и добрую душу, но много раз обиженную, оскорбленную и потому ощетинившуюся и неестественную.

      Юлия Константиновна – художник мягко переходящих друг в друга тонов. Она не любит резких мазков, размашистых линий. Ее работы всегда отличала филигранная тонкость в актерском исследовании сыгранного характера. Ее героини могут быть разными по темпераменту, по положению среди людей, но им несвойственна противоречивость, неясность позиций. Им, напротив, присуща внутренняя определенность, законченность. Какой бы сложный и даже трагичный, как, например, Настасья Филипповна в «Идиоте», путь ни проходили героини Борисовой, мы обязательно с самого начала через любую внешность видим прекрасное человеческое сердце.

      Кажется, это происходит потому, что Юлия Борисова никогда не скрывает любви к сыгранным ею женщинам. Она поднимает их на пьедестал человеческого совершенства. Она художник-адвокат, который с неопровержимой логикой способен оправдать и возвысить многие поступки мятущейся женской природы. И зрители обливаются слезами или глубоко и надолго задумываются, до сердечной боли жалея этих героинь, сострадая