Темное удовольствие. Джена Шоуолтер

кстати.

      – Чудесно! – Демон восторженно заскрежетал когтями. – Мы можжем изменить правила?

      – И что за правила?

      – Победитель не может бить ккамнями.

      – Согласен. – Аэрон просто загрызет его.

      Беспечно хохоча, Легион подлетел в воздух. Он скакал от одной стены пещеры к другой, и Аэрон видел перед собой лишь размытое пятно. Дважды он просвистел мимо, радостно кудахтая, и дважды Аэрон попытался схватить его, но железные оковы еще сильнее сдавили его запястья. Существо благополучно ускользнуло от него.

      Аэрон замер, обдумывая, что делать дальше. Его сдерживали цепи, а Легион двигался слишком стремительно. Он должен затаиться, как паук, поджидающий свою жертву, и довериться инстинкту.

      Он решительно закрыл глаза, оказавшись в полной темноте, и положил руки на колени, надеясь, что представляет собой образец безмятежности.

      Веселый смех Легиона звучал все ближе и ближе. Кончики пальцев царапнули его лоб, но Аэрон даже не шелохнулся.

      – Поймай, поймай меня, если сможешь.

      Камни посыпались с дальней стены, и через долю секунды смех стал громче, и легкий ветерок всколыхнул влажный, пропитанный пеплом воздух. Еще немного… подожди еще… Что-то горячее коснулось его руки, и Аэрон резко выбросил вперед ладонь и сжал пальцы.

      Раздался громкий визг. Легион извивался в его руке, его смех затих.

      – Я победил. – Аэрон обнажил острые зубы и резко наклонился. Кислая кровь заполнила его рот, обжигая изнутри.

      – Ой!

      Кашляя и отплевываясь, Аэрон отпустил демона. Он широко раскрыл глаза, но затем снова прищурился. «Почему ты не предупредил, что он ядовит?» – набросился он на Ярость.

      «Я этого не знал», – прозвучал недовольный ответ.

      – Ты укусил меня. – В голосе существа прозвучало негодование. Негодование и обида. Слезы заволокли его красные глаза.

      – У тебя отвратительный вкус, мерзкая личинка.

      – Но… но… ты порранил меня. – Легион тер шею, черная кровь сочилась между его чешуйчатыми пальцами. – А ты обещщал, что не сделаешь этого.

      – Я обещал не бить тебя. – Неужели он почувствовал сожаление? Да, сожаление внезапно вспыхнуло в сердце Аэрона, заслоняя собой его постоянный гнев и жажду смерти. – Я… едва не загрыз тебя, но теперь сожалею. Я думал, что именно так и надо играть.

      – Ты ошшибся. – Легион шмыгнул носом и отвернулся.

      Внезапно Аэрон почувствовал, что больше не относится к нему как к «существу». Легион побрел в угол пещеры и мрачно уткнулся лбом в стену.

      О, боги. «И как я умудрился в это вляпаться?»

      «Любимцы – сущие дети», – проворчал Ярость, хотя Аэрон и так это понимал.

      – Я не знал правил, – сказал Аэрон и с изумлением понял, что впервые за долгие месяцы неожиданно почувствовал себя самим собой.

      Легион бросил взгляд через плечо, его чешуя сверкала, словно гладкие рубины, в свете красных демонических глаз Аэрона. Ведь раньше его чешуя была зеленого цвета, не так ли?

      – Если мы будем друззьями, ты должжен пообещать больше не куссаться. Ты меня обидел.

      Друзьями?

      – Легион,