Квартира. Карьера. И три кавалера. Эллина Наумова

своих, пожилых, молодую девушку. Молчала только из гордости: не считает достойной, и не надо. Но как-то высказала свою обиду. «Для начала познакомься с ними заочно», – предложил он. И каждый вечер я выбирала из книжки имя, а он рассказывал про этого человека. Господи, чего только с его друзьями не случалось. И всегда они проявляли лучшее качество – доброту. Вот просто добрыми были, просто помогали людям в беде, не натужно, не в ущерб себе, а как-то естественно и даже весело.

      Когда случалось забегать в общагу, я пересказывала все девчонкам. Иногда, наслушавшись, вся комната ревмя ревела от умиления. Особенно любили историю о том, как бизнесмен Антон Красильщиков подарил начинающей журналистке пишущую машинку. Ее все приятели послали. Даже у себя напечатать статью не разрешили. У каждого нашлась причина. А Красильщиков заметил, что женщина плачет, усадил в свой «Мерседес», выслушал. Потом принес машинку и подарил. И ничего взамен не требовал. И у девушки отличная карьера сложилась после этого.

      В общем, шло к тому, что Андрюша пропишет меня у себя, завещает квартиру или вдруг да женится. А он как-то днем пришел с работы, приготовил нам ужин, лег отдохнуть до моего возвращения и умер во сне. Я нашла его уже остывающее тело. Бросилась звонить распрекрасным друзьям. И выяснилось, что таковых не существовало – трубки поднимали какие-то левые чуваки, то есть другие граждане. Андрюша их всех выдумал, не захотел признаваться, что абсолютно одинок. Когда я стала доставать его вопросами, начал имитировать вино- и чаепития. А «выдать» что-нибудь про любого персонажа ему было легко. Московский книгочей и девочка со средним специальным образованием из провинции… Не могла я догадаться, что слушаю сказки…

      Думала, все улеглось и успокоилось. Но вот пишу и не могу… Одно дело по крохотным кусочкам вразнобой это припоминать, а другое – последовательно целиком. Конечно, в итоге пришлось среди ночи беспокоить Анну Юльевну. Она посоветовала, что делать.

      Так накрылась медным тазом моя двухкомнатная квартира с ремонтом. Я вернулась жить в общежитие и проклинать себя, невезучую доверчивую идиотку.

      Кирилл.

      Мразь – вот его сущность. Как этого подлеца зовут на самом деле, я не имею представления. Он играл в свои игры и врал мне с первой секунды знакомства. Нет, сначала искал меня в поликлинике и общаге, выслеживал около клиники и дома, изобретал повод заговорить, а потом только врал. Корыстный лживый выродок. Преступник. А я влюбилась до безумия. Никогда никого так не любила ни до, ни после. Это был маниакальный психоз, я бредила обаятельным скотом круглосуточно. Дышала полной грудью только при нем, а без него обмирала и часто забывала вдохнуть. Не-ет, любовь в первой стадии – не душевная болезнь. Там душа вообще не задействована, только то, что ниже живота. Может, потом неуемная жажда быть вместе поднимается выше, к сердцу. Не успела выяснить.

      Моя квартирная хозяйка тогда надолго уехала, и Кирилл перебрался ко мне в комнату. Как заливисто пел про Пражский университет и раскладушку