Опасная улика. Сергей Бакшеев

покачал головой Валеев.

      Под обложкой паспорта Петелина заметила сложенный клочок бумаги. Следователь достала его, но не успела развернуть. Расталкивая полицейских, к машине пробивался рассерженный гражданин.

      – Это владелец автомобиля, – пояснил Егоров в ответ на немой вопрос следователя.

      – Пропустите его, – разрешила Петелина.

      – Кто мне заплатит? Я только что починил машину! – возмущался мужчина. – Месяц назад такая же фигня! Они хотят доконать меня!

      – Успокойтесь. Вы видели раньше эту девушку?

      – Да я постоянно эту потаскуху видел! У них притон в четвертом подъезде.

      – Какой притон? Вы утверждаете, что погибшая девушка занималась проституцией?

      – Конечно! И та первая была ее подружкой. За что они возненавидели мою машину?

      – Не смей! Не смей оскорблять мою Катю!

      К владельцу машины упрямо проталкивался Игорь Гребенкин. Его придерживал за куртку Ваня Майоров, готовый в любой момент скрутить разбушевавшегося мужчину.

      – Ах, она твоя! Значит плати!

      По собственному опыту Петелина знала, что мужчин, как и детей, вошедших в раж, можно успокоить, переключив их внимание на совершенно другую тему.

      – Когда последний раз здесь был дождь? – с нажимом спросила она, обращаясь к обоим спорщикам.

      – Я из Саратова сегодня приехал, – после паузы произнес Гребенкин.

      – Какой дождь? Неделю назад шел снег, – пролепетал владелец «шкоды».

      – Это хорошо, – похвалила озадаченных мужчин Елена. – А теперь вспомните, кто первым подошел к девушке?

      – Я, – отрешенно ответил Гребенкин.

      – Миша, займись им. А вы, гражданин потерпевший, – Петелина взяла под локоть владельца машины, – покажете нам квартиру, где проживала девушка.

      – Четвертый подъезд, сто восьмидесятая квартира. Я уже пытался с них деньги получить. Бесполезно! – отдернул руку недовольный мужчина.

      – Ваше заявление примет сотрудник полиции.

      Елена передала автолюбителя в руки местного следователя Егорова, а сама вместе с оперативниками направилась в четвертый подъезд. Входя в дом, она вспомнила о бумажке, вложенной в паспорт, и развернула ее. Это была страница блокнота, исписанная неровными строками повторяющихся слов: «Борька сволочь. Борька сволочь. Борька сволочь…»

      «Банальное самоубийство из-за неразделенной любви», – было первой мыслью следователя.

      Тем временем Михаил Устинов предложил Гребенкину жевательную резинку.

      – Это от нервов. Помогает. – Он дождался, пока Гребенкин начал механически жевать, и попросил: – Припомните, в каком положении вы застали тело?

      – Голова была здесь. У Кати длинные волосы. Я откинул их, чтобы убедиться, и… – Гребенкин сморщился, глядя на кровавое пятно, выплюнул жвачку и взмолился: – Я покажу на другой машине.

      – Как вам будет удобно, – согласился Устинов, незаметно подбирая влажный комочек жевательной резинки.

5

      Марат