Призрак мыльной оперы. Наталья Александрова

извините! – Леня на мгновение растерялся. – Вы сказали – лапочка, синичка, вот я и подумал…

      – Глупости какие! Мало ли, как я его называю? Меня вот в детстве называли зайчиком – это что, значит, что я была мальчиком, а потом пережила операцию по перемене пола? Вы что, не видите, что это парень? Сразу понятно, что вы ничего не понимаете в маленьких детях! Это же пацан! Мужичок! Настоящий мужчина! – И она снова нежно защебетала, склонившись над коляской.

      – Извините! – повторил Маркиз. – Я в первый момент не разобрался, но теперь ясно вижу, что это мальчик! Но позвольте заметить, хоть он и мальчик, но он удивительно похож на вас!

      – Вы находите? – Голос Марины Константиновны потеплел, на щеках проступил румянец.

      – Я просто уверен! Вы посмотрите – этот лобик, эти щечки… Ну просто ваша уменьшенная копия!

      – Да, мне тоже так кажется. – Женщина счастливо зажмурилась. – Это у него сейчас глазки закрыты, а когда он проснется, вы еще не то увидите. Глазки у него точно мои!

      – И носик, – добавил Маркиз проникновенно, хотя крохотную розовую пуговку пока носом можно было назвать только с большой натяжкой.

      – Да, вы правы! – радостно подхватила женщина. – Вы не представляете, какое это счастье – внук! Я только сейчас поняла, зачем родила сына! Растила его одна, мучилась, не спала ночами!

      – Зачем же? – переспросил Леня.

      Хотя ответ был ему ясен, он должен был доставить Марине Константиновне удовольствие.

      – Чтобы он подарил мне моего ангелочка, моего Глебушку! – И она снова заворковала над коляской.

      Посюсюкав над ней минуту-другую, она заметила, что Маркиз все еще не уходит, повернулась к нему и проговорила:

      – Еще раз огромное вам спасибо! Я вам так благодарна! Я вам чем-то могу помочь?

      – Вы знаете – да! – Маркиз внимательно пригляделся к ней. – Вы случайно не Марина Константиновна Свиридова?

      – Да, это я. – Женщина подозрительно взглянула на него. – А вы кто такой? Откуда вы меня знаете?

      – Я расследую исчезновение вашего бывшего шефа, Павла Николаевича Стрешнева.

      – Вы? – Женщина еще больше насторожилась. – Вы совершенно не похожи на милиционера… то есть на полицейского!

      – А разве я сказал вам, что я из полиции?

      – Вы сказали, что расследуете дело.

      – Совершенно верно! Я – дознаватель страховой компании, с которой работает банк, где Стрешневы держали свои деньги. Думаю, вы знаете, что большая часть денег пропала, и мне поручено выяснить обстоятельства этого дела.

      – Ах, страховая компания… – Выражение лица Марины Константиновны снова переменилось. – Да что же я с вами так разговариваю! Вы спасли моего Глебушку, а я к вам с недоверием… – Женщина вздохнула: – Понимаете, после того, как пропал Павел Николаевич, у меня были большие неприятности. Меня уволили. Жена Павла Николаевича была ко мне так несправедлива! Она бросила мне в лицо совершенно беспочвенные обвинения! Она назвала меня… Я даже не хочу повторять