Император Николай II. Человек и монарх. Петр Мультатули

грусть и наконец, радость и благодарение Создателю за спасение всех дорогих сердцу, за спасение всего моего семейства от мала до велика! Этот день никогда не изгладится из нашей памяти. Он был слишком страшен и слишком чудесен, потому что Христос желал доказать всей России, что Он и до ныне творит еще чудеса и спасает от явной гибели верующих в Него и в Его великую милость».

      По распоряжению и на средства Царской Семьи на месте крушения был поставлен храм и часовня, а сама станция Борки получила второе название Спасов Скит.

      В Харькове Царская Семья посетила раненых в больнице, перед которой толпы народа с великим одушевлением приветствовали её. В. Ф. Грубе писал: «Энтузиазм был настолько велик, что Их Величества не имели в течение нескольких минут возможности пройти в ворота, так как неимоверное количество рук протягивалось к Ним: люди стремились поцеловать полы Их платьев. Наконец Их Величества соизволили взойти в палаты при криках несмолкаемого “ура” со стороны собравшихся студентов и врачей»{163}.

      По поводу причин катастрофы имеются разные мнения. С. Ю. Витте в своих воспоминаниях убеждал, что он задолго до несчастного случая в Борках предупреждал генерал-адъютанта П. А. Черевина и самого Александра III, что императорские поезда развивают на Юго-Западных железных дорогах слишком большую скорость, а состояние железнодорожного полотна на этих дорогах не вызывает надёжности, так как оно сильно повреждено товарными составами, идущими также с большой скоростью. По словам Витте, он сказал Черевину, что такая езда «кончится тем, что Вы таким образом Государю голову сломаете»{164}. Александр III эти слова Витте слышал и остался крайне недоволен «этой дерзостью»{165}. Причины катастрофы в Борках, по признанию комиссии, объяснялись грубыми нарушениями правил безопасности, которым должны были соответствовать императорские поезда. Правила о поездах Высочайших особ ограничивали размер состава в зимнее время 14 шестиколесными вагонами. На самом деле перед крушением Императорский поезд состоял из 14 восьмиколесных и одного шестиколесного вагона. Поезд весил до 30 тысяч пудов, растягивался на 300 с лишним метров и более чем вдвое превосходил длину и тяжесть обычного пассажирского поезда, приближаясь по весу к товарному составу из 28 груженых вагонов. Но товарным поездам тогда не разрешалось ехать быстрее 20 верст в час, а Императорский поезд по расписанию должен был делать 37 верст в час. На деле перед крушением он шел со скоростью под семьдесят{166}. Происшедшее Витте объяснял так: «Императорский поезд ехал из Ялты в Москву, причём дали такую большую скорость, которую требовали и на Юго-Западных железных дорогах. Ни у кого из управляющих дорог недоставало твёрдости сказать, что это невозможно. ‹…› Поезд шёл с несоответствующей скоростью, двумя товарными паровозами, да ещё с не вполне исправным вагоном министра путей сообщения. Произошло то, что я предсказывал: поезд вследствие качания товарного паровоза от большой

163

Грубе В. Ф. Указ. соч. С. 9.

164

Витте С. Ю. Указ. соч. Т. 1. С. 194.

165

Там же.

166

Эдельман О. Крушение царского поезда // Отечественные записки, № 2, 2002.