Я говорил, что ты нужна мне?. Эстель Маскейм

я и не слышала.

      Мы опять остановились на светофоре, и я бросила взгляд налево. Центральный парк! Море зелени! Я увидела самый краешек, но и этого было достаточно. Первые впечатления немного поистерлись за те полчаса, что мы катались по Манхэттену, и теперь меня вновь охватил сущий восторг. Больше всего я мечтала побывать в парке. Там, наверное, чудесно побегать.

      – Пятая авеню. – Тайлер легонько пихнул меня в руку, видя, что я отвлеклась и не обращаю никакого внимания на роскошные магазины, проносящиеся за стеклом. Шопинг не по моей части.

      Наконец, отведя взгляд от деревьев, я спросила:

      – Это и есть Центральный парк?

      – Ага. – Тайлер расплылся в улыбке.

      Зажегся зеленый, и мы стремительно помчались вперед. Я даже не успела взглянуть напоследок на парк. Город такой огромный, в нем можно запросто заблудиться, но Тайлеру не составляло труда ориентироваться. Мы свернули, взяв направление к северу, на Третью авеню. Мне тут же вспомнилась Третья улица в Санта-Монике и наш Променад. Интересно, что Дин замутил на выходных?

      – Кстати, почти приехали, – проговорил Тайлер. – Еще кварталов пятнадцать, и будем на месте. Ищи Семьдесят четвертую.

      Я выглянула в окно. Шестьдесят первая улица. Впереди раскинулся величественный проспект. Здания, залитые солнечным светом, выглядели белесыми. Я не заметила, как мы подъехали к Семьдесят четвертой, пропустила указатель. Просто Тайлер вдруг вырулил вправо на узкую дорогу с односторонним движением и почти тут же притормозил, втиснувшись на свободный пятачок между «хондой» и джипом.

      Я подалась вперед, посмотрела сквозь лобовое стекло и нахмурилась.

      – А ты не боишься, что тебя помнут, когда попытаются выехать?

      – Нет, они никогда не выезжают, – ответил Тайлер, заглушив мотор. Вынул ключ из замка зажигания, отстегнул ремень безопасности. Я следом. – Это джип одного старикана из соседнего дома, он больше не водит машину. А «сивик» здесь припаркован с начала времен. – У Тайлера было совершенно непроницаемое лицо, и я не поняла, шутит он или нет. Однако спросить не довелось, потому что он тут же скомандовал: – Идем, достанем твои пожитки.

      Отворив дверцу, я вышла на улицу.

      «Черт побери! – пронеслось в голове. – Я реально в Нью-Йорке!»

      Под ногами было полным-полно выплюнутой жвачки, валялся мусор. Ну и пусть, главное – это Манхэттен.

      – Ты что, заснула?

      Я подняла взгляд. Тайлер выволок из багажника мой чемодан, стараясь не поцарапать им «хонду». Вскинул бровь, вопросительно на меня посмотрел. Я растерянно улыбнулась в ответ и полезла в машину за рюкзаком. Отойдя от машины, взвалила рюкзак на плечо.

      – Да так, зазевалась. Это просто нереально.

      Вокруг царило деловитое возбуждение: гул моторов, голоса, сигналы клаксонов. До нас все это доносилось как будто сквозь фильтр, превращаясь в шум заднего плана, к которому я надеялась в скором времени привыкнуть. Мне стало понятно, почему у ньюйоркцев такой громкий говор.

      – Еще бы, –