Серебряные колокольчики. Андрей Красников

лампы. Почти тут же зажмурился и отвернулся от света.

      – Отлично, Крис, ты проснулся, – раздался голос куратора. – Быстро перескажи, что с тобой случилось, и дай анализ.

      Я снова открыл глаза и уставился на него. Затем обвел взглядом все вокруг. Мы находились в стандартной медицинской палате, я валялся на кровати, перебинтованный и утыканный иголками от капельниц, куратор, накинувший белый халат, сидел рядом. Лысина в свете больничных ламп сияла особенно сильно.

      – Давай, Крис, разбор по горячим следам.

      – Я пришел домой. Там была Миранда. Она хотела убить меня по вашему заданию. Стреляла в меня. Вы убили ее. Дайте попить.

      Куратор протянул мне стакан с трубочкой, и я некоторое время жадно втягивал в себя живительную влагу. Затем откинулся на подушки и прикрыл глаза.

      – Теперь анализ, Крис.

      – Я не знаю. – Перед глазами стояла улыбка Миранды в тот момент, когда она нажимала спусковой крючок.

      – Подумай.

      – Я не хочу думать. – Сознание, похоже, одурманенное лекарствами, плыло и отказывалось производить какую-либо мыслительную работу. Образ Миранды с пистолетом сменился образом куратора, стреляющего в Миранду.

      Единственное, что я понимал точно – в моей жизни что-то очень сильно поменялось.

      В итоге разбор полетов произошел только через три дня, когда медики подлатали меня достаточно для того, чтобы выпустить гулять на своих двоих.

      – Итак, читай, – куратор пододвинул ко мне тонкую папку.

      Внутри оказалось всего несколько листов. Кэти Тишо, оперативный псевдоним – Миранда Шоу. Фотография. Досье.

      Моей Миранде было восемнадцать, а не шестнадцать. Ее звали Кэти. Ее натуральный цвет волос был платиновым. Она никогда не участвовала ни в какой программе, похожей на мою. Но она прошла столичную академию разведки. И еще – она была лесбиянкой.

      Я некоторое время тупо листал взад-вперед тощее досье и молчал.

      – Если не веришь, у меня есть полномочия предоставить тебе полное досье с видеоматериалами, – наконец, произнес куратор нейтральным тоном.

      Я мотнул головой, закрыл папку и протянул ее ему.

      – Итак, что ты думаешь? – куратор спрятал досье в портфель и откинулся на спинку кресла.

      Думать было противно. Говорить – еще противнее. Потому что до истины я уже додумался за эти три дня, и эта истина выставляла меня идиотом.

      – У нее было задание, – глухо проговорил я. – Завязать со мной отношения, продолжать их долгое время и не раскрыться. Хотя ее легенда ей совершенно чужда.

      Куратор одобрительно кивнул.

      – За время своего задания она не выдала о себе ничего, кроме легенды, но узнала очень много информации от меня.

      – Это точно.

      – Именно поэтому вы убили ее.

      – Все правильно.

      На некоторое время воцарилось молчание. Я вспоминал сладостные мгновения, проведенные с Мирандой. Но воспоминания постоянно прерывались картинкой с дулом пистолета. И где-то на окраине сознания болталась