Время не знает жалости. Ольга Валентеева

глотнула вино – сладкое, похожее на вишневое. По телу разлилось тепло. Вместе с ним откуда-то взялся покой. Присела на диванчик. Эд сел рядом. Не хотелось двигаться. Что со мной? Почему подчиняюсь ему?

      – Даже если захочешь выбраться, я тебя не отпущу, – продолжал мой странный начальник. – Других вариантов нет. Можешь считать, тебя привела судьба.

      – Какая судьба?

      Собственный голос звучал глухо, словно чужой.

      – Та самая. Достаточно капризная дама, хочу сказать. Может, когда-нибудь познакомлю.

      – Кто ты? Кто ты, Эд?

      – Никто. Пустота, которую вы заполняете делами, проблемами, спорами. Ты видела, сколько людей приходит сюда в поисках наслаждений? Все они что-то ищут, но не находят. А пустота только растет. Внутренняя. Она страшнее.

      Мне нравилось слушать его голос. Когда прохладная ладонь прикоснулась к щеке, я не убрала голову. Наоборот, наслаждалась этой странной лаской. Как же сложно. Хотелось вырваться – и в то же время остаться. Потребовать не распускать руки – но разве это вязалось со словом «распускать»? Эд гладил меня по щеке, а я чуть ли не мурлыкала, как кошка. И больше не было дела до Карины с ее мужем. Она могла поехать домой. И все сложилось бы иначе. Но она выбрала другой путь. И чья это вина?

      Или это Эду хотелось, чтобы я так думала?

      И снова – провал в памяти. Очнулась дома, в своей постели. На столе – шоколадка и записка «Заедать стресс. Эд». С чего он взял, что я люблю шоколад? Но ведь люблю! Именно такой, черный с орехами. Сейчас, когда его не было рядом, страх снова накатил оглушающей волной. Не может быть! Все, что со мной случилось, – невозможно. И рассказать некому. Родители захотят написать заявление в полицию, решат, что Эд – какой-нибудь маньяк. А друзья могут и вовсе к психиатру послать. Нет, Катька и Ника, конечно, не станут, но в мыслях точно промелькнет.

      Что мне со всем этим делать? Я слонялась по дому из угла в угол и думала, думала, думала. Ничего не приходило в голову. Спохватилась только, когда в двери позвонили. На пороге стояли Катя и Вероника.

      – Алька! Ну слава Богу!

      Они принялись меня обнимать, прижимать к себе, щебетать о том, какая я сволочь, телефон отключила, сама где-то пропала. Я впустила подружек в квартиру, но мысли были далеко. Словно спала – и никак не могла проснуться. Что со мной? Что не так? Почему моя жизнь вдруг превратилась в кошмарный сон?

      Чувство вины вернулось. Я старалась гнать его прочь. Ничего не выходило. Сложнее всего было скрыть свое состояние от девчонок. Подруги весело щебетали, рассказывали о том, как провели сегодняшний день. Мы пили чай. А на душе скребли кошки, хотелось уткнуться носом в подушку и разрыдаться. Но приходилось сдерживаться. Я улыбалась, кивала и мечтала о моменте, когда смогу остаться наедине с шоколадкой, подаренной Эдом, и отдохнуть от всего мира.

      Только в начале двенадцатого ночи я проводила подруг. В голове не осталось места для мыслей. Я жевала шоколад, смотрела слезливую мелодраму и думала о том, что со мной будет дальше. Запиликал телефон. Пришла смс: «Завтра в восемь, как всегда». Не надо было смотреть на номер, чтобы узнать звонившего. И только потом я вспомнила,