Неуловимый корсар. Поль Д'Ивуа

е, Булони, Мейвиле, Дьеппе, Трувиле, в Бретани, Дофине, Оверни и в Тарнских ущельях с первым прилетом осенних птиц появляются клетчатые пары джентльменов и матросские шапочки молоденьких белокурых мисс.

      Вот почему Комиссия «Б» собралась только в числе трех человек. Но эти трое стоили целой армии. Они никогда не отдыхали и без устали ткали ту огромную паутину кабелей и телеграфных проводов, которой англичане думают опутать весь мир.

      Итак, председатель лорд Стэм и члены комиссии баронет Геликс и сэр Торпедо сидели за работой. Перья их громко скрипели, и из-под них выходили те краткие приказания, которые, облетая весь земной шар, смущают людской покой.

      Время от времени то один, то другой из джентльменов поднимал голову и бесстрастно спрашивал:

      – Какого вы мнения об устройстве небольшого возмущения в Меконге для отвлечения внимания французов от Нигера?

      Или:

      – Не послать ли пять тысяч скорострельных ружей туземцам Камеруна, а то Германия уж слишком рьяно занимается нильским вопросом?

      – Мы согласны, – всегда был ответ.

      – Олл райт!

      И заседание продолжалось.

      Вдруг открылась дверь, и в залу быстро вошел курьер адмиралтейства.

      Члены комиссии оставили свою работу и беспокойно посмотрели на прибывшего. Нужно было случиться чему-нибудь очень важному, чтобы вопреки всем обычаям комиссию побеспокоили во время заседания.

      На бархатной подушечке, которую держал курьер, лежало распечатанное письмо.

      – Что это, Симми? – неуверенно спросил лорд Стэм.

      – Письмо, полученное ее величеством королевой. Ее величество направляет это письмо для подготовки ответа, наиболее соответствующего интересам Англии.

      – Хорошо… Давайте его сюда. Можете идти…

      Курьер, поклонившись, вышел.

      Благородный джентльмен развернул письмо и медленно прочитал его вслух. Чистейший английский склад речи не оставлял никакого сомнения в национальности отправителя. Вот что он прочел:

      – 11 мая 189… года. Ваше Высокочтимое и Высокомилостивое Величество! Я знаю, что Вы добры, что Вы не способны причинить кому-либо зло, но министры Вашей Милости смотрят на дело иначе. Они громко заявляют: «Народ благоденствует!» – но народ тихо отвечает: «Неправда!»

      Я взываю к правосудию по поводу недостойных деяний, совершенных, конечно, помимо Вашего одобрения и могущих запятнать славное царствование Вашего Величества.

      Об одном из этих деяний я должен молчать, о другом скажу.

      Я буду говорить о главном начальнике полиции английских земель, омываемых Тихим океаном (Австралии, Малакки, Борнео, Новой Гвинеи, нескольких архипелагов, Новой Зеландии, Тасмании, китайских и японских факторий, западных частей американских владений и Канады), сэре Тоби Оллсмайне, пребывающем в Сиднее в своем отеле на Парамата-стрит. Этот человек сам должен сидеть в тюрьме, а не заключать в нее других. Ваше Величество, Вы узнаете правду, если назначите серьезное расследование. Я надеюсь получить ответ, но считаю своим долгом предупредить Вас, что, оставаясь почтительным слугой Вашего Величества, в случае молчания в течение трех месяцев я сочту себя оскорбленным в своих правах. Сохраняя полное уважение к закону, я вспомню, что я свободный гражданин и объявлю Вашей предательской администрации войну. И тогда берега Тихого океана будут трепетать при одном звуке моего имени. С полным уважением и верностью к Вашему Величеству. Триплекс, в скором времени корсар, если Вам так будет угодно».

      Председатель закончил. Все молча переглянулись, не зная, как отнестись к дерзкой выходке неизвестного корреспондента.

      Наконец лорд Стэм понял, что он как председатель должен говорить первым.

      – Не находите ли вы, – сказал он, – что это письмо написал какой-нибудь безумец?

      – Мы тоже так думаем, – дружно ответили Геликс и Торпедо.

      – Олл райт! Значит, оставляем письмо без последствий?

      – Да.

      – Более того, письмо помечено одиннадцатым мая. А сегодня у нас уже четырнадцатое августа. Таким образом, указанный в письме срок истек.

      – Совершенно верно.

      Председатель, довольный решением вопроса, взял синий карандаш и написал на письме обычную фразу: «Оставляю без последствий, по единогласному мнению присутствующих членов комиссии».

      Но в тот момент, когда он жирной линией подчеркивал написанное, дверь отворилась и снова вошел курьер Симми. На бархатной подушке теперь лежало несколько бумаг.

      – Каблограммы, – сказал он.

      И, положив депеши на стол, курьер вышел.

      На лицах присутствующих отразилось изумление. Таких случаев, чтобы заседание было нарушено дважды за один день, прежде не бывало в практике комиссии.

      Забыв всю свою флегму, все потянулись за депешами, взяли по одной, пробежали их глазами и вскочили с мест.

      – О! Это очень важно! – в один голос вскричали все трое.

      Лорд