Белое проклятие (сборник). Владимир Санин

чай из термоса по чашкам, стали с наслаждением пить.

      – Андрей Иваныч, можно вопрос?

      – Конечно.

      – Вот скажите, как это получилось, вы уже столько лет в полярке, кандидат наук, а не начальник?

      – Вопрос не из легких. Сам-то как думаешь, почему?

      – Затирают, – уверенно сказал Филатов. – Завидуют.

      – Чему?

      – Тому, что ребята вас уважают, хотя вы этого ни от кого и не добиваетесь. Как-то само собой. А другие добиваются только того, что их боятся. Вот и не делают вас начальником, сравнение будет не в их пользу.

      – Ошибаешься, Веня. Мне уже не раз предлагали возглавить зимовку.

      – И вы отказались?

      – Решительно и наотрез.

      – Но почему? Я бы, например, не отказался. А чем плохо? Никто на тебя не орет, никто не учит жить. Сколько себя помню, все учили меня жить, я для начальства как учебное пособие… Значит, верно, говорят, что из-за него?

      Филатов кивнул в сторону Семенова.

      – Главным образом да, – согласился Гаранин. – Нам уже трудно друг без друга… Но не только поэтому. Ты веришь в такую штуку – призвание?

      – Читывал в газетах… Это когда ученый, к примеру, доказывает, что его призвание быть академиком. А дворнику махать метлой тоже призвание?

      – Не упрощай, Веня. – Гаранин покачал головой. – Юмор хорош, чтобы развлечься, высмеять кого-то, даже ранить, но не доказать истину. Призвание – это когда тебя неудержимо тянет к какому-нибудь делу. Так вот, меня ни разу в жизни не тянуло кем-то или чем-то руководить.

      – И все-таки почему?

      – Видишь ли, Веня, я просто не гожусь в руководители. Я уже давным-давно определил свои возможности: довольно квалифицированный полярный метеоролог, ну, если очень потребуется, – максимум – заместитель начальника зимовки.

      – Не понижаю, чем вы хуже Семенова…

      – Могу сказать. – Гаранин улыбнулся. – В нем есть решительность, дерзость, которых у меня нет. Он прикажет там, где я смогу только просить. Он из тех, кто поднимает в атаку, а я – кого поднимают.

      – Будто вы и сами не подниметесь!

      – Спасибо на добром слове, наверное, поднимусь. Но для начальника этого мало. Прозимуем, съедим пуд соли вместе – сам поймешь.

      – Андрей Иваныч…

      – Что?

      – А почему Сергей Николаич так на меня смотрит, будто рентген делает?

      – Смешной ты, Веня. Он человек суровый, его завоевать надо.

      – Был бы он девочкой, – ухмыльнулся Филатов. – А мужиков завоевывать я не умею. У Женьки Дугина спросить, что ли? А вообще, мне на это положить, я тоже, если захочу, могу волком смотреть!

      Они еще о чем-то говорили, Гаранин смеялся, но Семенов не слушал, а думал про себя, что Филатов не так однозначен, как ему казалось. И еще о том, не о нем ли сказано: «…добиваются только того, что их боятся?» Невольно подслушанный разговор взволновал его, никогда еще Андрей не затрагивал этой щепетильной темы и вдруг раскрылся перед мальчишкой…

      Дверь кабины