Второй шанс. Америка и мир (сборник). Збигнев Бжезинский

первой леди (и другом, и в прошлом коллегой автора этой книги), имевшей более широкие политические связи. Лично интересующаяся расширением НАТО на Восток, она придала этому направлению стратегическое значение.

      Теперь двойная политика осуществлялась более жестко. В мае 1997 года был подписан Основополагающий акт о взаимоотношениях между Россией и НАТО, целью которого было заверить Россию в том, что отныне НАТО становится ее партнером по безопасности. Клинтон снова воспользовался возможностью, чтобы подтвердить дружественное отношение Америки к России Ельцина. В июле Польше, Чешской Республике и Венгрии были направлены официальные приглашения для вступления в НАТО. Вскоре приглашения получили Балтийские республики, Румыния и Болгария. Теперь стало логичным и неизбежным и расширение самой Европы. После того как бывшее Европейское сообщество превратило себя в Европейский союз, сами европейцы решили, что теперь нет смысла исключать их новых демократических соседей, уже связавших себя посредством НАТО как с Соединенными Штатами, так и с Европейским союзом, из состава фактических членов ЕС. И несмотря на критику, в первые годы XXI века этот процесс завершился созданием – единого наиболее важного и тесно взаимодействующего сообщества в масштабах всего мира.

      Этот результат был и важным, и в то же время парадоксальным достижением эры Клинтона. Первоначально расширение НАТО и Европейского союза не было для Клинтона приоритетом, поскольку имело мало общего с его центральной задачей – глобализацией. Не было оно и таким эмоциональным, как, например, его попытка поддерживать личные отношения с Ельциным. Последнее было его персональной миссией, в то время как первое было стратегической обязанностью и актом исторической справедливости.

      Клинтон осуществил это расширение в значительной степени благодаря усердию главных членов его команды и не входивших в нее сторонников этой идеи, которые сообща добились обсуждения вопроса и ускорили его решение. Явный энтузиазм удовлетворенных центральноевропейцев также оказался заразительным. Клинтон был уже настоящим приверженцем этой идеи, когда в июле 1997 года, стоя перед Королевским замком в Варшаве, объявил восторженной толпе народа и торжествующему Леху Валенсе о том, что Польша и ее два центральноевропейских соседа приглашены к участию в альянсе.

      Если бы Клинтон взял на себя меньшие обязательства, неизвестно, насколько неуверенной и нестабильной могла бы быть ситуация десять лет спустя, когда Америка и Европа разошлись во мнениях по Ираку. Движение Европы к политическому единству замедлилось бы из-за внутренних разногласий, а Россия снова начала бы играть мускулами в Украине, Грузии и даже в Балтийских государствах и Польше. Холодная война, закончившаяся в 1990 году, могла бы возобновиться в какой-то иной форме, с новым идеологическим или территориальным поворотом, если бы просторы посткоммунистической Европы остались вне Атлантического сообщества.

      Таким