Прекрасная незнакомка. Даниэла Стил

а то, что было спрятано под ними, покрывали ссадины.

      Алекс переоделся в джинсы, кроссовки и старенькую парку и быстро сбежал вниз по ступеням. Его длинная мускулистая рука легко касалась перил, темные волосы были слегка растрепаны, а в ярких голубых глазах угадывалось напряжение. Он захлопнул за собой дверь и повернул направо. Дойдя до улицы Дивисадеро, он медленно побежал по крутому холму в сторону Бродвея, где наконец остановился и повернулся, чтобы полюбоваться захватывающим видом. Расстилавшийся внизу залив блестел в сумерках как атлас. На верхушки холмов спустился туман, а огоньки округа Марин, расположенного на противоположном берегу залива, сверкали как бриллианты, рубины и изумруды.

      Алекс дошел до величественных особняков на Бродвее, свернул направо и пошел в сторону парка Пресидио, глядя то на высокие внушительные дома, то на тихую живописную бухту. Дома были одними из самых красивых и дорогих в Сан-Франциско. Здесь были и кирпичные дворцы, и тюдоровские особняки, изумительные ухоженные сады, тянувшиеся вверх деревья и поразительные виды.

      Здесь нельзя было встретить ни души, и из стоявших ровным рядом домов не доносилось ни звука. Хотя легко было представить себе звон хрустальных фужеров и позвякивание изысканных серебряных приборов. Алекс мысленно рисовал себе сновавших между гостей ливрейных слуг, джентльменов в смокингах и дам, одетых в атлас и шелка. Он всегда посмеивался над собой из-за этих картин, которые ему диктовало воображение. Но почему-то они помогали ему чувствовать себя менее одиноким, чем среди маленьких домов, расположенных не в таком фешенебельном районе. Здесь он представлял себе мужчин, обнимающих своих жен, смеющихся детей, щенков, играющих на кухне или растянувшихся рядом с камином, в котором весело полыхает огонь. Он не хотел ничего из того, что было в больших домах. Это был мир, к которому он не стремился принадлежать, хотя был частым гостем в этом избранном обществе. Он хотел чего-то другого, того, чего у них с Рейчел никогда не было.

      Ему было трудно представить, что он сможет снова влюбиться, потерять из-за кого-то голову, смотреть в любимые глаза и быть готовым взорваться от счастья. Алекс не испытывал ничего подобного так долго, что почти забыл, как это бывает. Иногда ему казалось, что он больше и не хочет испытывать это. Он устал от суетливых деловых дам, больше интересующихся своим жалованьем и продвижением по службе, чем замужеством и рождением детей. И мечтал о старомодной женщине, о чуде, о редкой жемчужине. А таких он не встречал. Последние два года в жизни Алекса присутствовали лишь дорогостоящие подделки. А ему хотелось настоящего, идеального, безупречного, исключительного бриллианта, но он серьезно сомневался, что такой существует. Одно лишь Алекс знал наверняка: он уже не согласится на меньшее. И ему не нужна была вторая Рейчел. Это он тоже понимал.

      Он выбросил мысли о ней из головы и остановился на крутых ступеньках, ведущих с Бейкер-стрит к Бродвею и Вальехо-стрит. Он наслаждался видом и прохладным бризом и решил не идти дальше, а просто посидеть на верхней