Миллиард долларов наличными. Анатолий Ромов

без какой-либо связи с центром, в ловушке. А центр, боясь утечки информации, может не решиться выйти с ним на связь.

      Глава 4

      Кофеварка, стоящая в кабинете, протекала, отчего изредка попадавшая на раскаленную плиту капля кофейной жижи громко шипела. Полковник Гущин, работающий на компьютере, каждый раз после этого вздрагивал.

      Сидящий здесь же майор Дерябко, мощный блондин с лицом, напоминающим лица херувимов в старинных книгах, сказал наконец:

      – Виктор Александрович, давайте я ее выключу. Эта штука не дает вам работать.

      Гущин, узколицый, с большим хрящеватым носом и редкими пепельными волосами, зачесанными назад, сказал, напряженно вглядываясь в дисплей:

      – Без кофе я не могу ничего делать.

      Дерябко знал, что Гущин шарит по Интернету, пытаясь понять, в каком сайте может оказаться уплывающая из ГРУ информация. Знал он также, что это занятие – абсолютно безнадежное. И тем более этим не должен заниматься начальник отдела.

      Некоторое время в кабинете стояло молчание. Слышно только было, как пальцы Гущина постукивают по клавишам компьютера.

      Наконец капля опять зашипела. Гущин, издав что-то среднее между тяжелым вздохом и громким «у-у-у», несколькими неуловимыми движениями выключил компьютер. Откинувшись в кресле, потер лоб. Налив себе кофе, сказал, не глядя на Дерябко:

      – Сволочи. Какие сволочи. – Взяв кружку с кофе, отхлебнул. – Видите ли, их нигде не могут найти. Но о поступивших в новороссийские морги телах тоже нет никаких данных.

      Дерябко промолчал.

      – Ведь я готовил их всех. – Гущин бесцельно смотрел на выключенный компьютер. – Жебрикова. Чемиренко. Седова. И Аню Селихову я знал. Я маленькой ее держал на руках. Теперь никого нет. Сволочи.

      – Мне все-таки почему-то кажется, что Седов жив, – осторожно сказал Дерябко. – Не знаю насчет Чемиренко и Ани, но Седов должен быть жив.

      – Может быть, он был жив, когда яхта выходила в море.

      – Но вчерашняя аэрофотосъемка показала: Седов пока на яхте, а яхта в море.

      – То вчерашняя.

      Решив не спорить, Дерябко начал крутить лежащую перед ним на столе дискету.

      – Вообще, Саша, заканчиваем с аэрофотосъемкой, – сказал Гущин. – Пора перестать снимать яхту.

      Бросив понимающий взгляд, Дерябко уточнил:

      – С вертолетов?

      – Не только с вертолетов. Отовсюду. С кораблей и торговых судов тоже.

      – Вы имеете в виду, если крот поймет, что мы интересуемся яхтой…

      – Да, я имею в виду именно это. И дело даже не в кроте. Если вообще кто-то поймет. Мы не должны рисковать, смерть Седова может обойтись нам слишком дорого.

      – Значит, все-таки вы верите, – мрачно произнес Дерябко. – Верите, что Седов…

      – Саша… – Гущин укоризненно посмотрел на майора. – Давай не будем об этом, хорошо?

      – Понял, Виктор Александрович.

      – «Хаджибей» ведь выходит в море завтра?

      – Да, рано утром. В семь ноль-ноль. Во всяком случае, об этом говорится в официальной