Скиталец. Дмитрий Видинеев

на мгновение показались глаза-плошки с красными вертикальными зрачками, а потом последовал долгий глухой вой.

      Ангел вытянул руку с раскрытой ладонью, и на нее тут же уселся мотылек.

      – Ты был прав, Скиталец. Прав, как всегда.

      Ладонь резко сжалась в кулак. Ангел снова склонился над Лиром и размазал по его лицу липкую желеобразную массу – то, что осталось от мотылька.

      Из тумана к ногам мертвеца выползла тонкая белая змейка. Она подняла плоскую длинную голову и посмотрела бусинками глаз на ангела. Тот кивнул, словно говоря: действуй.

      Змейка, прощупывая воздух раздвоенным языком, проползла по отутюженным штанинам Лира, по застегнутому на все пуговицы пиджаку, скользнула по шее, подбородку и буквально вонзилась в ноздрю. Несколько мгновений – и она целиком заползла в нос мертвеца. Кадык Лира дернулся, губы слегка приоткрылись под напором вырвавшегося из глотки шипения.

      Из-за деревьев, крадучись и озираясь, начали выходить карлики с белесой морщинистой кожей. Они дергали носами, нюхая воздух, и осторожно, словно боясь обжечься, трогали надгробные плиты и оградки. Карлики то терялись в тумане, то появлялись, их круглые рыбьи глаза сверкали расплавленным серебром, отражая свет луны.

      На одного белесого уродца налетела стайка мотыльков. Он заверещал, размахивая тонкими костистыми руками, метнулся вправо, влево, а потом прыгнул за высокое надгробие и притих.

      Бесформенное темное нечто среди ветвей снова завыло – карлики взвизгнули, нырнули в туман. Но когда вой прекратился, они снова появились.

      – Ты, – указал ангел на одного из карликов. – Иди сюда, живо.

      Уродец съежился, морщинистое лицо перекосилось, тонкие бледные губы задрожали.

      – Сюда иди! – рявкнул ангел, в его руке блеснул скальпель.

      Карлик подчинился, а его собратья попрятались за деревьями. Некоторые из них мерзко хихикали, радуясь, что выбор пал не на них.

      Когда карлик подошел, ангел схватил его за жирные складки на шее и приподнял, словно кутенка. Уродец раскрыл зубастую пасть, захрипел, ноги, с широкими, как ласты, ступнями, задрыгались в тщетной попытке снова коснуться земли.

      Ангел расправил крылья, лезвие скальпеля вспороло горло карлика, из раны хлынула темная кровь. Уродец дергался, издавая булькающие хрипы, серебро в его глазах начало меркнуть, из пасти выскочил черный дымный сгусток, в котором мерцали зеленые искры, и тело карлика обмякло. Ангел отшвырнул его в туман и сложил крылья.

      Черный сгусток несколько секунд парил над лицом Лира, после чего опустился, просочился сквозь приоткрытый рот.

      Ангел сжал ладонь в кулак и разжал, сжал и разжал, еще раз и еще, еще и еще… Раздался сначала слабый, но с каждым мгновением усиливающийся звук: тук-тук, тук-тук… Казалось, в пространстве, невидимое глазу, находится огромное сердце, качающее кровь неизвестно куда: тук-тук, тук-тук… Теперь это был мощный, как удары колокола, звук, от которого дрожал воздух, а туман распадался на клочья. Тук-тук, тук-тук… Ветви деревьев дергались, словно руки