Магония. Мария Дахвана Хэдли

нее богатое воображение, – говорит Илай, усмехаясь тому, как звучит эта глупая фраза, которую употребляют по отношению ко мне всю мою жизнь.

      – Думайте что хотите, – говорю я. – А вообще, давайте забудем эту историю.

      Я уже один раз выходила на улицу, чтобы снова поглядеть на небо: на его темном фоне виднелся тонкий ломтик луны, и в нем не было абсолютно ничего необъяснимого. Небо как небо, а в нем Полярная звезда.

      Я люблю небо, потому что для меня оно в чем-то рациональнее, чем сама жизнь.

      Глядеть на небо вовсе не тоскливо, даже при том что картина умирающей барышни, глазеющей в небеса, неизменно наводит на мысли, что скоро она туда и отправится. У меня небо не ассоциируется с Высшей силой. В моем представлении это скопище газов и отдаленные отголоски потухших небесных тел.

      Правильное название Полярной звезды – Киносура, по имени одной нимфы. Это навигационная звезда: по ее положению на небе можно определить местонахождение и курс корабля. Ученые древности считали (и здесь я снимаю шляпу перед гениальными и чудаковатыми философами семнадцатого века, одним из которых был Жак Гаффарель, ведь именно они изучали и возрождали астрологические практики давних времен. «И как только она их находит?» – спросите вы. Как-то так: однажды, погрузившись в самые недра библиотеки, я наткнулась на диаграмму звездного неба. Изображенные на ней звезды походили на полчище плодовых мух в чашке Петри. Эта диаграмма и положила начало моему Помешательству) – итак, ученые древности считали, что звездные узоры складываются в буквы и существуют целые небесные алфавиты. На небосводе зашифрованы послания, и по мере вращения Земли текст этих посланий переписывается. Получается, что небо – это одно большое, постоянно меняющееся стихотворение, а может быть, письмо, написанное одной рукой и спустя некоторое время дополненное другой. Поэтому мне хочется смотреть на небо не отрываясь, пока наконец я не смогу это письмо прочитать.

      В детстве я все время порывалась улизнуть из постели, чтобы залезть на крышу и вдоволь насмотреться на звезды. Я разработала план побега через окно с последующим подъемом по водосточной трубе, но, когда я уже вытаскивала на крышу одеяло, меня застукала мама. Тут уж она сдалась и вскоре сама возглавила вылазку на крышу в четыре часа утра, прихватив на всякий случай всевозможные дыхательные аппараты. Завернувшись в стеганое одеяло, мы вместе смотрели на звезды. Мы взяли с собой термос, фонарик и атлас созвездий. Так мы и сидели, молча разглядывая ночное небо, и время от времени мама показывала мне различные созвездия и объясняла, что они означают.

      Так чего же я жалуюсь? О таких родителях, как у меня, многие только мечтают. Они без уговоров согласились установить в моей комнате лампу с дырявым абажуром, которая проецировала бы на потолок весь Млечный Путь.

      Представьте, что вам видны все скрытые от наших глаз звезды. Если бы во всем мире погас свет, небо загорелось бы яркими огнями, как потолок у меня в спальне.

      Сама я не умею ориентироваться по звездам, но читала про одну экспедицию, которая пересекла