Чувство и чувствительность. Любовь и дружба (сборник). Джейн Остин

вас извещают, что ваша кузина Фанни сочеталась браком? – продолжала миссис Дженнингс, пропуская упрек дочери мимо ушей.

      – Нет, ничего подобного.

      – Ну, так мне известно, от кого оно, полковник. И надеюсь, она в добром здравии.

      – О ком вы говорите, сударыня? – сказал он, слегка краснея.

      – А! Вы прекрасно знаете о ком.

      – Я крайне сожалею, сударыня, – сказал полковник, обращаясь к леди Мидлтон, – что получил это письмо именно сегодня, так как оно связано с делом, которое требует моего немедленного присутствия в Лондоне.

      – В Лондоне! – воскликнула миссис Дженнингс. – Но что вам делать там в такую пору?

      – Мне чрезвычайно грустно отказываться от столь приятной поездки, – продолжал он. – Тем более что, боюсь, без меня вас в Уайтвелл не впустят.

      Какой удар для них всех!

      – Но если бы вы написали записку экономке, мистер Брэндон? – огорченно спросила Марианна. – Неужели этого будет не достаточно?

      Он покачал головой.

      – Но как же так, вдруг не поехать, когда все готово? – воскликнул сэр Джон. – Вы отправитесь в Лондон завтра, Брэндон, и не спорьте!

      – Будь это возможно! Но не в моей власти задержаться даже на день.

      – Если бы вы, по крайней мере, объяснили нам, что это за дело, – заявила миссис Дженнингс, – мы могли бы решить, можно его отложить или никак нельзя.

      – Но вы задержитесь только на шесть часов, – заметил Уиллоби, – если отложите отъезд до нашего возвращения.

      – Я не могу позволить себе потерять хотя бы час…

      Элинор услышала, как Уиллоби сказал Марианне вполголоса:

      – Есть люди, которые не терпят пикников, и Брэндон принадлежит к ним. Попросту он испугался схватить простуду и придумал эту историю, чтобы не ездить. Готов поставить пятьдесят гиней, что письмо он написал сам.

      – Нисколько в этом не сомневаюсь, – ответила Марианна.

      – Ну, мне давно известно, Брэндон, – сказал сэр Джон, – что вас, если уж вы приняли решение, не переубедить! Однако подумайте! Мисс Кэри с сестрицей приехала из Ньютона, три мисс Дэшвуд прошли пешком всю дорогу от Коттеджа, а мистер Уиллоби встал на два часа раньше обычного – и все ради пикника в Уайтвелле.

      Полковник Брэндон вновь выразил глубокое сожаление, что стал причиной столь неприятного разочарования, но иного выбора у него, к несчастью, нет.

      – Ну, а когда же вы вернетесь?

      – Надеюсь, как только ваши дела в Лондоне будут окончены, мы снова увидим вас в Бартоне, – добавила ее милость. – И поездку в Уайтвелл отложим до вашего возвращения.

      – Вы очень любезны. Но пока совершенно неизвестно, когда я сумею вернуться, и я не смею что-либо обещать.

      – А! Он должен вернуться и вернется! – вскричал сэр Джон. – Я подожду неделю, а потом сам за ним отправлюсь!

      – Непременно, сэр Джон, непременно! – подхватила миссис Дженнингс. – И может быть, вы тогда узнаете, что он от нас утаивает.

      – Ну, я не охотник совать нос в чужие дела. И кажется, это что-то такое, в чем ему неловко