Власть над миром. История идеи. Марк Мазовер

и Юм, противопоставляли предполагаемую стагнацию деспотических азиатских империй жизнеспособности континента, чьи многочисленные государства обменивались между собой товарами и идеями. Торговля – залог мира, утверждали они, равно как и баланс власти, создаваемый правлением конкурирующих суверенов. В то время как ранние авторы считали объединение необходимым для восстановления после раскола христианства, философы принимали существование политических различий и столкновение конкурирующих интересов: все они должны были разрешиться через некую космическую гармонию, а соперничество считалось благотворным, поскольку влекло за собой инновации и вело к прогрессу. Раз уж конфликт являлся неотъемлемой составляющей взаимодействия наций, большинство теоретиков Просвещения не считали его отрицательным фактором[8].

      Критики провозглашали эти рассуждения слишком оптимистичными и обвиняли сторонников баланса политических сил в излишней рационализации и неверном отношении к изменениям. Руссо утверждал, что только жесткая конфедерация гарантирует выполнение социальных обязательств, но поскольку она не может существовать в масштабах, превышающих Швейцарскую республику, то Европе следует стремиться к разъединению. Томас Пейн считал европейский континент «слишком густо заполненным разными королевствами, чтобы долго пребывать в мире» и выдвигал аргумент об Америке, которую считал «спасением человечества» от тирании и угнетения. Французская революция усилила интенсивность подобных нападок. Для идеологов революции баланс власти, существовавший при старом режиме, был разрушен, и наполеоновская Франция являлась на самом деле «другом человечества», направляющим Европу на новые рельсы[9]. По мнению противников революции, Наполеон, напротив, угрожал Европе установлением новой версии ненавистной мировой монархии. На эту тему шли ожесточенные дебаты, в которые постепенно оказались вовлечены все главные интеллектуалы своего времени: на первый взгляд, речь шла о Европе, но фактически споры велись о природе международной политики в целом. В них можно проследить не только зарождение идеи «интернациональности» как отдельной сферы политической жизни со своими правилами, нормами и институтами, но, наряду с ней, идеи о том, что эта сфера политики является в определенном смысле управляемой, и управляемой не Богом, не природой или здравым смыслом, а людьми. Таким образом, в начале XIX в. возник интернациональный дискурс, который за один век превратился из дискурса о Европе в дискурс обо всем мире, пройдя путь от радикальной критики Концерта и его сторонников до взгляда на будущее и политику, охватывающего весь политический спектр.

* * *

      Задолго до опубликования ставшего классическим труда о вечном мире в 1795 г. философ Иммануил Кант уже вступал в споры со своим сувереном, прусским королем Фридрихом Вильгельмом II, по вопросам религии, и фактически большинство философских трудов Канта не было напрямую

8

Archibugi D. Methods of international organization in perpetual peace projects, Review of International Studies, 18:4 (Oct. 1992), 295–317. The essential reference work in: Hinsley F. H. Power and the Pursuit of Peace: Theory and Practice in the History of Relations between States (Cambridge, 1967).

9

Nekhimovsky I. The Ignominious Fall of the “European Commonwealth”: Gentz, Hauterive, and the debate of 1800.