Золотой вулкан. Жюль Верн

и все в Монреале, последний знал нотариуса Снуббина как прекрасного человека и верного, осторожного советника. Он был канадец по происхождению и имел лучшую нотариальную контору в городе. Шестьдесят лет назад она принадлежала известному нотариусу Нику (гурону[1] по рождению, настоящее имя которого было Николас Сагамор), сыгравшему весьма важную роль в ужасном деле Моргаза, что так прогремело в 1837 году[2].

      Сумми Ским, крайне удивленный письмом нотариуса Снуббина, тотчас отправился по приглашению; через полчаса он уже был на площади рынка Бон-Секур и входил в кабинет нотариуса.

      – Добрый день, господин Ским! – встретил его нотариус. – К вашим услугам…

      – И я также к вашим услугам, – ответил Сумми Ским, усаживаясь у стола.

      – Вы первый пришли на свидание, господин Ским.

      – Первый, говорите вы, господин Снуббин? А разве я приглашен к вам не один?

      – Такое же письмо, какое получили вы, должен был получить и ваш кузен, господин Бен Раддл.

      – В таком случае следовало бы сказать не «должен был получить», а «получит», – заявил Сумми Ским. – Бена Раддла сейчас нет в Монреале.

      – А он скоро вернется?

      – Через три или четыре дня.

      – Вот досада!

      – То, что вы хотите нам сообщить, настолько спешно?..

      – Да, если хотите, – ответил нотариус. – Во всяком случае, я сообщу вам, в чем заключается дело, о котором мне поручено известить вас, а вы уж не откажите передать о нем господину Бену Раддлу, когда он вернется.

      Нотариус надел очки и порылся в разбросанных на столе бумагах. Взяв один из конвертов и вынув из него письмо, он, прежде чем начать читать, сказал:

      – Ведь господин Ским и господин Раддл – племянники господина Жозиаса Лакоста?

      – Да, моя мать и мать Бена Раддла были его сестрами. Но со времени их смерти – уже семь или восемь лет – всякие сношения между нами и дядюшкой прервались. Нас разъединили совершенно разные интересы. Дядюшка уехал из Канады в Европу… Одним словом, с тех пор он не давал о себе никаких вестей, и мы не знаем, что сталось с ним.

      – Он умер, – объявил нотариус Снуббин. – Я только что получил известие о его кончине, последовавшей шестнадцатого февраля.

      Хотя всякие отношения между Жозиасом Лакостом и его родственниками давно уже прекратились, это известие все же огорчило Сумми Скима. Его кузен Бен Раддл и он не имели ни отца, ни матери. Единственные дети своих родителей, они оставались со смертью дяди одни на свете. Сумми Ским думал теперь об этом. Несколько раз они пытались узнать, что сталось с их дядюшкой. Они все же надеялись увидеть его когда-нибудь, и вот его смерть разрушила эту надежду.

      Жозиас Лакост, малообщительный по натуре, был всегда очень предприимчивым человеком. Лет двадцать назад он уехал из Канады с целью составить себе состояние. Будучи холостяком, он не боялся рисковать, чтобы с помощью разных спекуляций увеличить то небольшое состояние, которым обладал. Осуществилась ли его надежда? Не разорился ли он? Его темперамент заставлял его рисковать всем и во всем. Племянники были единственными его наследниками. Получат ли они что-нибудь после его смерти?

      По правде говоря, Сумми Ским никогда об этом не думал. По-видимому, он не думал об этом и теперь, взволнованный известием о смерти родственника.

      Нотариус Снуббин, предоставив клиента самому себе, ожидал, когда последний обратится к нему с вопросами, на которые он уже приготовился отвечать.

      – Господин Снуббин, – спросил Сумми Ским, – смерть нашего дядюшки последовала шестнадцатого февраля?

      – Да, шестнадцатого февраля, господин Ским.

      – Вот уже двадцать девять дней?..

      – Да, двадцать девять дней. Столько времени потребовалось на то, чтобы это известие дошло до меня…

      – Значит, наш дядюшка был в Европе, в какой-нибудь отдаленной ее части? – спросил Сумми Ским.

      – Нет, совсем нет, – ответил нотариус.

      Он протянул собеседнику конверт, на котором стоял канадский штемпель.

      – Вы с господином Беном Раддлом – наследники настоящего американского дядюшки. Теперь остается только выяснить, обладает ли этот дядюшка всеми классическими качествами американского дядюшки.

      – Итак, – сказал Сумми Ским, – он находился в Канаде, и мы ничего об этом не знали.

      – Да, в Канаде. Но в самой отдаленной ее части, почти на границе, отделяющей нашу страну от Аляски, сообщение с которой медленно и затруднительно.

      – Это Клондайк, как я полагаю, господин Снуббин?

      – Да, ваш дядюшка обосновался месяцев девять назад в Клондайке.

      – Девять месяцев! – повторил Сумми Ским. – Проезжая через Америку в эту область золотой руды, он даже не подумал заглянуть в Монреаль пожать руку своим племянникам!..

      – Что вы хотите? – ответил нотариус. – Вероятно, господин Жозиас Лакост торопился в Клондайк, как спешат туда тысячи…

1

Гуроны – некогда могущественное индейское племя, истребленное американцами. Гуроны занимали области к северу от озера Онтарио и реки Святого Лаврентия и восточные берега озера Гурон.

2

Эта драма легла в основу романа «Безымянное семейство». – Примеч. авт.