Аня из Зелёных Мезонинов. Люси Мод Монтгомери

нет. Достаточно того, что у меня рыжие. Я не смогла бы перенести этого еще и у задушевной подруги.

      – Диана очень красивая девочка. И она послушная и сообразительная, а это лучше, чем быть красивой.

      – Я так рада, что она красивая! Иметь красивую задушевную подругу – это почти как самой быть красивой. У миссис Томас в гостиной стоял шкаф со стеклянной дверцей, и я обычно представляла, что мое отражение в стекле – это девочка, которая живет в шкафу. Я назвала ее Кейти Морис и подолгу беседовала с ней по воскресеньям. Мы воображали, что книжный шкаф заколдован и что если бы я знала волшебное слово, то могла бы открыть дверь и войти в комнату, где живет Кейти, и она повела бы меня туда, где полно цветов, солнечного света и фей, и мы всегда жили бы там счастливо. У миссис Хаммонд не было книжного шкафа. Но в долине возле реки было прелестнейшее эхо. Я вообразила, что это девочка по имени Виолетта, и мы с ней дружили. Вечером накануне моего отъезда в приют я сказала Виолетте «прощай», и ее «прощай» вернулось ко мне со слезами в голосе. Я так привязалась к ней, что у меня недостало духу вообразить задушевную подругу в приюте… даже если бы там был простор для воображения.

      – Очень хорошо, что его там не было, – заметила Марилла сухо. – Тебе будет полезно иметь настоящую живую подругу, чтобы у тебя не было таких фантазий в голове.

      – Смотрите, пчела вылетела из цветка яблони! Подумать только, жить в цветке! Как я хотела бы быть пчелой!

      – Вчера ты хотела быть чайкой, – фыркнула Марилла. – Пойди к себе в комнату и доучи молитву как следует. А потом я позову тебя, и ты поможешь мне приготовить чай.

      – Можно мне взять цветы с собой?

      – Нет, не замусоривай комнату. И вообще, следовало оставить цветы на дереве.

      – Я тоже это почувствовала, – сказала Аня. – Я не должна была сокращать их прелестную жизнь. Если бы я была цветком, я не хотела бы, чтобы меня сорвали. Но искушение было непреодолимым. Что вы делаете, когда сталкиваетесь с непреодолимым искушением?

      – Аня, ты слышала, что я велела тебе сделать?

      Аня вздохнула, удалилась в свою комнату в мезонине и села на стул у окна.

      – Ну вот, я доучила молитву, пока поднималась по лестнице… Теперь я воображу, что эта комната выглядит совсем иначе. Пол покрыт белым бархатным ковром в пунцовых розах, а на окнах пунцовые шелковые шторы. Стены увешаны гобеленами из золотой и серебряной парчи, а вся мебель из красного дерева. Я никогда не видела красного дерева, но это звучит роскошно. Я высокая, царственно прекрасная, и на мне платье из белых кружев. Мои волосы черны, как ночь, а кожа бела, как слоновая кость. Мое имя – леди Корделия Фитцджеральд… Нет-нет…

      Она подбежала к маленькому зеркалу, висевшему над треугольным столиком. Из зеркала на нее взглянуло веснушчатое лицо с острым подбородком и серьезными серыми глазами.

      – Ты всего лишь Аня из Зеленых Мезонинов, а не леди Корделия, – сказала она строго. – Но в миллион раз лучше быть Аней из Зеленых Мезонинов, чем Аней из ниоткуда, правда?