Только ты. Логвин Янина

если будет нужно, по некоторым предметам сможешь получить консультации после уроков. К сожалению, завтра я тебя проводить не смогу, у меня в семь утра разнарядка, а сразу после этого – совещание, так что в школу тебя проводит и все покажет Стас. Домой тоже он отвезет, я с ним договорилась. Все поняла?

      – Да.

      – Вот и хорошо. А сейчас беги одеваться. У меня есть два часа свободного времени, пока не отключусь на сон. Давай-ка съездим в магазин, купим все необходимое для учебы. Да и вообще, поизносились у тебя вещи. Гриша, ну что смотришь? Поехали…

      Мачеха купила мне красивую школьную форму. В магазине не торговалась, и когда ей предложили выбор, взяла лучшую. И пуховик, и сапожки, и даже шапку. Зеркало в платяном шкафу брата было разбито, и я уже целый час крутилась возле большого окна, за которым стоял поздний вечер, по очереди примеряя обновки и всматриваясь в свое отражение. Радуясь и не веря своему счастью. Думая, как завтра обрадую новостью бабушку. Я бы так и не заметила его, если бы не огонек сигареты, вспыхнувший за стеклом. Там, где между деревьев стоял и смотрел на меня холодным взглядом мой сводный брат Стас.

      А наутро за завтраком мачеха попрощалась, оставив нас с ним вдвоем:

      – Все, мы с отцом уехали. Вам, дети, – хорошего дня. Отвезешь Настю в школу, покажешь дорогу. И смотри мне, Стаська, только попробуй начудить. Ты знаешь, у меня разговор короткий. Накажу.

      – Да знаю я…

      Мать держалась с сыном строго, но любила его. Я ловила это чувство в ее глазах – ту самую, присущую только матерям, теплую любовь и заботу. Гордость при взгляде на сына и душевное удовлетворение, что получается. Получается растить человека таким, каким мог бы стать сам, если бы не трудности вчерашнего дня. Она много работала, но всегда находила минутку, чтобы притянуть Стаса к себе и коснуться поцелуем его щеки. Коротким, ласковым жестом крепкой руки взлохматить темную макушку и улыбнуться особой улыбкой. Я видела это и не могла понять причину его злости, обращенной на меня. Как бы хорошо мачеха ни относилась к падчерице, она не была мне матерью, неужели сводный брат не понимал этого?

      Из Черехино в город ходил пригородный автобус, и к остановке мы со Стасом шли молча. Я так боялась расстроить его своим присутствием, видом новой одежды и приподнятым настроением, что шагала на шаг позади, стараясь не отставать. Приноравливалась к твердой мужской походке, прыгая через подмерзшие лужи, заглядываясь на красивые дома, догоняя вприпрыжку, что кажется, шла сама по себе. И все равно, когда пришел черед выходить из автобуса и Стас молча шагнул с подножки, он остановил меня, выпрыгнувшую следом, схватил за руку, чтобы сказать:

      – Подождешь, пока я отойду на десять шагов, и только тогда иди. Второй этаж, двадцать седьмой кабинет. Классный руководитель – Эпифанцева Стелла Владимировна. Дальше сама разберешься. И попробуй кому-нибудь проговориться, что я твой сводный брат – приду ночью и задушу подушкой, поняла?.. Кстати, как оно спать в чужой постели, а, скелетина? – он все же не удержался