Россия распятая. Илья Глазунов

свое нашествие на Россию как деяние историко-культурное – и якобы во благо России. Поскольку, по его словам, коминтерновские комиссары вырезали немецкую руководящую элиту русского общества, миссия Третьего рейха – вернуть славянскому Востоку «утраченное историческое равновесие», то есть вновь утвердить господство «подлинных арийцев» над «унтерменшами»-славянами. Но славянская раса – одна из самых могучих ветвей древнего арийского ствола, уходящего корнями в седую древность Ригведы и Авесты, – в своей вековечной битве с германцами в XX веке вновь, в который раз, доказала свою несокрушимую жизненную силу и значимость в судьбах человечества.

* * *

      Итак, Вторая мировая война, унесшая миллионы человеческих жизней, обратившая в руины Европу, и особенно Россию, завершилась. Какое это было необыкновенное время – первые послевоенные годы! Какой высокий душевный подъем царил в окружающей меня жизни! Казалось, вот-вот все переменится к лучшему – ведь Россия всему миру доказала свою мощь, свое право на лучшее будущее. Но Сталин ничего не собирался менять…

      Нашу академию после-45-го заполнили новые студенты-победители, на чьих гимнастерках еще темнели полоски от недавно снятых погон и орденских колодок. К кому-то вернулись деды, отцы, братья – и только мне, круглому сироте, некого было ждать…

      Помню, как в те годы повсюду висели плакаты, выпускались бесчисленные открытки и конверты с рисунком Пабло Пикассо «Голубь мира», который сразу стал символом яростной борьбы за мир. Мы, юные художники, уже тогда знали, что сюжет этого рисунка почерпнут автором из Ветхого Завета. Праведник Ной, спасаясь от всемирного потопа в своем ковчеге, выпускал на волю сперва ворона, потом голубя, но птицы возвращались, возвещая тем самым, что земля еще покрыта водой. И, наконец, белый голубь вернулся со свежим масличным листом в клюве – это значило, что над водой появилась суша.

      Меня удивило, что голубка коммуниста Пикассо пролетала не над бушующей водной стихией, а над развалинами городов и селений. В оригинале рисунка над птицей светлело какое-то странное по форме золотое солнце.

      День и ночь по советскому радио пели хоральное творение Шостаковича:

      Летите, голуби, летите,

      Для вас нигде преграды нет;

      Несите, голуби, несите

      Народам мира наш привет.

      После моей первой выставки в Москве в 1957 году (о чем читатель узнает позже) я стал приглашаем во многие иностранные посольства. Они, наверное, видели во мне «сокрушителя соцреализма», а протокольный отдел МИДа вынужден был пересылать мне эти приглашения с рекомендацией «посетить». Вспоминаю и тогдашнего посла Израиля господина Арэла, в прошлом жителя города Харькова. Посольство находилось на улице Веснина. Посол, любя искусство, заказал мне портреты своей семьи; а также приобрел и выставил в приемном зале мою картину «Андрей Рублев». Это была моя первая работа, посвященная великому русскому художнику – символу