Николай Пирогов. Страницы жизни великого хирурга. А. С. Киселев

с этим делом. Когда один студент начал вскрывать кишку, чтобы найти там inflammatio membranae mucosae gastro-intestinalis[7], Матвей Яковлевич убежал на самую верхнюю ступень анатомического амфитеатра и смотрел оттуда, конечно, притворяясь, будто что-нибудь видит, и в извинение своего бегства от патологической анатомии приводил только: “Я-де стар, мне не по силам нюхать вонь”» [28].

      Нельзя между тем не заметить, что Матвей Яковлевич Мудров погиб на медицинском посту, выполняя свой долг врача. Тем самым он своим личным примером подтвердил высокие моральные принципы, которые регулярно пропагандировал на своих лекциях и докладах. Уместно будет напомнить, что еще в 1813 г., в день открытия медицинского факультета, восстановленного после вражеского нашествия и пожара, Мудров произнес торжественную речь «Слово о благочестии и нравственных качествах гиппократова врача», а в 1819 г., при заложении здания клинического института, которым он стал руководить, выступил с докладом «Поучительная речь к медицинским питомцам».

      В 1830 г. М. Я. Мудров, как член центральной комиссии по борьбе с холерой, выехал в Саратов, а в 1831 г. был направлен в Петербург для организации помощи холерным больным. Во время этой эпидемии в Петербурге был знаменитый холерный бунт на Сенной площади, который Николай I смог лично усмирить. После начала эпидемии, когда заболевших холерой начали свозить в больницы, где они быстро умирали, их родственники устраивали погромы, во время которых были убиты врачи и их помощники. Одним из погибших был двоюродный дед В. И. Ленина (Ульянова), доктор Д. Д. Бланк, выпускник Медико-хирургической академии. Бланк выявил первого заболевшего холерой в эту эпидемию. Президент Центральной холерной комиссии профессор М. Я. Мудров, который находился в одной из больниц, подвергшейся погрому, смог спастись, только укрывшись в доме графа С. С. Уварова[8]. Однако вскоре он заразился и 31 июля того же года умер. М. Я. Мудров был похоронен на холерном кладбище, которое примыкало к Выборгскому римско-католическому кладбищу. В настоящее время оба кладбища ликвидированы[9].

      Хирургию в университете преподавал профессор Федор Андреевич Гильдебрандт, искусный практик, однако, по мнению Николая Ивановича, «как профессор он был из рук вон плох». Ф. А. Гильдебрандт так сильно гнусавил, что, стоя на лекциях в двух-трех шагах от него, трудно было понять, что он читает, тем более что читал и говорил он на латыни. Студенты подозревали, что профессор страдал хроническим насморком и поэтому курил постоянно сигарку. Это был единственный индивидуум в Москве, которому было разрешено курить на улицах.

      Хирургия была предметом, которым будущий великий хирург в Московском университете почти не занимался. Она, по его словам, была для него в то время «наукой неприглядной и вовсе не понятной». Операций на трупах не было и в помине. Из операций Николай Иванович смог увидеть только несколько литотомий у детей с камнями мочевого пузыря и только однажды увидел ампутацию

7

Воспаление слизистой оболочки желудочно-кишечного тракта (лат.).

8

Штейн М. Г. Ульяновы и Ленины. Тайны родословной и псевдонима. – СПб.: ВИРД, 1997. – С. 70–71.

9

Исторические кладбища Петербурга. – СПб.: Изд. Чернышева, 1993. – С. 560–562.