Абракадабра. Сборник стихов. Геннадий Ерофеев

:

      То мощно, властно Мирозданье

      Своей загадкою манит.

      Как ветер в ящике почтовом,

      Забытом всеми и пустом,

      Мысль бьётся, мечется – и снова

      Гадаем мы: "А что потом?".

      Ведь наша горькая судьбина

      С судьбой Вселенной всей сплелась.

      Безбрежна времени пучина,

      Но и над ней имеет власть

      Конец. И расширенье сгаснет.

      Тупик. Застой. Глухая сеть.

      И вряд ли может быть ужасней

      И ненавистней даже смерть.

      Цикл исчерпался. Одряхленье

      Мешает править королю.

      Уставший вектор расширенья

      Стремится к полному нулю.

      Утихомирятся стихии,

      Галактики замедлят лет,

      И мягкой лапой энтропия

      Всё полусонно обоймёт.

      Вселенной некуда деваться

      И, обновить пытаясь кровь,

      Вселенная начнет сжиматься,

      Чтоб после возродиться вновь.

      Жестокий выбор, но логичный.

      Его не в силах отменить

      Ничей закон эгоистичный,

      Ничто! Здесь: "Быть или не быть?".

      И не поможет нам смиренье,

      И с бунтом тут не преуспеть -

      Прорваться можно к возрожденью

      Лишь через смерть, лишь через смерть.

      И, как шагреневая кожа,

      Пространств немыслимая жуть,

      Сжимаясь, морщась, корчась, ежась,

      Отправится в последний путь.

      Избегнуть участи нет шанса:

      Всем – по пути по одному.

      И вопль стеснённого пространства

      Не будет слышен никому.

      Мир пёстрый будет обезличен;

      С нас смоет прежние грехи,

      И в жаре страшном, необычном

      Cгорят нелепые стихи.

      Сорвутся с ядер оболочки,

      И электронный шустрый мир,

      Сжимаясь всё быстрее в точку,

      Начнет справлять свой буйный пир.

      Разгулом плазменной фиесты

      Ничей не насладится глаз:

      Здесь нет ни времени, ни места -

      Так завершается коллапс.

      И каплей огненной и малой,

      Всех жарче огненных геенн,

      Предстанет мир – суть небывалый,

      Чудесный, мощный суперген.

      Отныне он (пылинки меньше) -

      Вселенной новой эмбрион.

      Он – вещь в себе, но в нём – все вещи:

      Вот диалектики закон.

      Быть может, первозданной лени

      Удастся власть над ним забрать,

      И вечно в вакуумной пене

      Зародыш будет пребывать?

      А может быть, Большого Взрыва

      Вновь прозвучит победный гром -

      И мир, немыслимо красивый,

      Покинет тесный свой роддом?

      Но как узнать и как представить

      Теперь его житьё-бытьё?

      Какую метрику проставят

      Вселенной в паспорте её?

      Найдется ль разуму в ней место?

      А если будет пустоцвет,

      То станет цикл неинтересный

      Влачится миллиарды лет.

      А если разовьётся разум,

      Но столь чудовищно иной,

      Что сможет Мирозданье разом

      На лад переиначить свой?

      А вдруг Вселенной новой древо

      Проявит прежние черты,

      И, значит, с нового посева

      Пожнутся старые плоды?

      И будут вновь Адам и Ева,

      И снова на Земле народ,

      И будет подлый, будет смелый,

      Красивый будет, и урод.

      И вороньё, слетаясь в тучи,

      Нам снова Солнце заслонит,

      И Карбышева станут мучить,

      И Леннон будет вновь убит…

      Что быть должно, пусть то и будет.

      Свой путь пройдем мы до конца,

      Среди Вселенских наших буден

      Не смея потерять лица.

      Мудра, прекрасна и велика,

      Колдуньей в чёрном "домино"

      Вселенная к нам входит тихо

      Через полночное окно.

      Нам в расширяющемся мире

      Жить довелось. Горит звезда.

      Галактик свет в ночном эфире.

      Жизнь продолжается…

      НА СМЕРТЬ ДЖОНА ЛЕННОНА

      Мне жизнь магнитофонной