Крест командора. Александр Кердан

приблизился к Витусу и, растянув в кривой улыбке щербатый рот, выдохнул ему в лицо струю вонючего дыма.

      Витус закашлялся, у него выступили слёзы. Главарь презрительно оглядел его с ног до головы, ловко плюнул ему на новый кожаный башмак и приказал:

      – Тащите эту жирную девчонку к нам!

      «В Логово…» – содрогнулся Витус. Об этом глубоком овраге за городом ходили самые жуткие слухи. Бабушка говорила, что там собираются слуги Сатаны. Старшие братья рассказывали ему страшные истории про вампиров и оборотней, живущих в лесу за оврагом. А пробст Хольдберг, завидев Долговязого Педера и его мальчишек на улице, называл их бесовским отродьем.

      Витус от страха чуть не лишился чувств, ноги у него стали ватными: одно дело – быть побитым на улице, совсем другое – сгинуть в Логове…

      Между тем мальчишки поволокли Витуса за собой. Снедаемый своими страхами, он и не заметил, как закончилась главная улица, носящая имя Хорсенсгарде, как свернули на Скулегарде, где располагалась единственная в городе школа, в которой учился Витус и куда из-за бедности родителей не могли поступить те, кто окружал его сейчас.

      За время пути, как назло, им не встретился ни один прохожий, к которому Витус мог бы обратиться за помощью. Проходя мимо школы, он хотел закричать: может, школьный сторож услышит и придет на выручку, но, как будто почувствовав это, Долговязый Педер на ходу обернулся и показал ему кулак, мол, только попробуй.

      Сразу за школой начинались бедные кварталы. Там помощи Витусу было ждать уже не от кого. Он сделал ещё одну отчаянную попытку вырваться из рук мальчишек, но, получив несколько тумаков, сдался. Как библейский агнец, ведомый на заклание, Витус плелся по длинному узкому переулку мимо серых одноэтажных и однообразных домиков, в которых жили родители его мучителей – рыбаки и рыбацкие вдовы, поденщики и проститутки, солдаты и воры.

      Миновав две мусорные свалки, в которых рылись облезлые собаки, мальчишки наконец вышли на окраину городка. Оставив слева от себя буковую рощу, по едва заметной тропе они нырнули в густой кустарник и вскоре оказались на краю оврага.

      Сердце Витуса готово было выпрыгнуть из груди. Воображение рисовало ему картины, одну ужаснее другой. То он представлял, как Долговязый Педер срывает с него кожаные башмаки с оловянными пряжками и подносит к голым пяткам горящую головню. То ему виделось, как злодеи заставляют его отречься от Бога, макают палец в кровь, чтобы подписать договор с дьяволом…

      Но недаром говорят, что страх страху рознь. Боязнь погубить свою душу наполнила сердце Витуса неожиданной решимостью во что бы то ни стало вырваться из плена…

      Когда скользнувшая вниз тропа стала такой узкой, что двоим по ней не пройти, державшие Витуса за руки мальчишки отпустили его.

      Витус, тяжело дыша, опустился на землю.

      – Догоняйте! – приказал главарь и первым скрылся в овраге.

      Вслед за ним спустились остальные, кроме двух парней, оставшихся с пленником.

      – Вставай, толстяк! Двигай вниз! Нечего