Бремя императора: Тропой мастеров. Иар Эльтеррус

– остроухая сволочь. Правду легенды говорят, только убивать и горазды.

      – Отойди и подожди у костра, – приказал Лек. – У тебя там, между прочим, мясо подгорает.

      – Подхвостье гмырха! – всполошился орк и рванулся к огню. – А все из-за этой гадины! Не, они точно ни на что не пригодны, заразы ушастые!

      – А теперь объясни, почему ты напал на моего ученика? – спокойно спросил горец, на самом деле едва сдерживая дрожь возбуждения.

      – Чему человек может учить орка? – изумился эльф. – Зачем его чему-то учить? Это ведь тварь из ада!

      – Да кто тебе такое сказал? – насмешливо хмыкнул Лек. – В сказках ваших говорится? Почему? Последняя война между эльфами и урук-хай закончилась, насколько мне известно, тысячу семьсот лет назад. За это время многое изменилось. А чему учить? Я горный мастер. Храт – мой ученик. Он через полмира прошел, чтобы добиться ученичества.

      – Горный мастер?! – Эльф резко побледнел. – Тогда мне понятно, как ты меня поймал…

      – Но откуда ты здесь взялся? – не выдержал Энет. – Вы же полторы тысячи лет не выходили из эльваранских лесов!

      – Именно, что не выходили… – мрачно буркнул пленник. – Я первый такой дурак.

      – Почему дурак? – приподнял брови Лек. – Сбежал?

      – Да… – тяжело вздохнул эльф. – Ваш язык специально выучил, лодку вырастил – через степь не пробраться, там кочевники.

      – А ведь ты за этим в империю пришел… – протянул юноша, приподняв со своего плеча черный шнурок.

      – Откуда ты знаешь?! – вскинулся пленник.

      – Догадался, – ехидно усмехнулся Лек. – Ведь я прав?

      – Прав, – скривился эльф. – Пока наши заклинания еще держатся, не пускают степняков в лес. Но они слабеют с каждым годом! А маги вместо того, чтобы думать о защите, песенки поют и танцы танцуют. Да и какие они уже маги? Так, фокусники. Забыли все. Замкнулись в своем лесу и думают, что остальной мир оставит их в покое. Идиоты! Никто меня слушать не захотел, даже Зеленая Стража. Двадцать лет я пытался что-то доказать. Потом понял – не докажу. Бесполезно. А отец…

      Он закусил губу и отвернулся.

      – Да, – сочувственно покивал горец. – Я тебя понимаю, и мои предки так думали. Только однажды на Манхен пришла империя. И больше не ушла.

      – Вот именно… – глухо сказал пленник. – Вот именно. А они поют и танцуют, идиоты… Дождутся когда-нибудь на свою голову. Ведь дождутся! Я много думал, пытаясь найти выход, потом вспомнил сказки о горных мастерах империи. Решил рискнуть. Кому я дома нужен-то? Младший сын, ничего не наследующий. Попросил древесного отца вырастить мне лодку, перебрался через рифовый пояс и поплыл. Три месяца по морю носило, сам не знаю, как выжил. Дней десять назад неподалеку отсюда на побережье выбросило. С тех пор прятался в лесу. А сегодня орка увидел, точно такого, как на картинках в древних книгах, вспомнил, что о них там написано, и не удержался… Извините, я…

      – Понятно, – криво ухмыльнулся Лек. – Как тебя зовут?

      – Тинувиэль.