Дворец Грез. Адам Джей Эпштейн

Гилберт. – Единственный ключ-то у тюремщика.

      – Не единственный, – пробормотала сойка. Скайлар взметнула крылья и устремила взгляд на скважину.

      – Что ты делаешь? – удивился Элдвин.

      – Помните, что сделала Хепзиба в Животском каньоне? – ответила Скайлар. – Самые могущественные птицы из Подгорья могут творить иллюзии такой силы, что они на миг становятся осязаемыми.

      – Но, помнится, там что-то было насчет пятиперых мастеров иллюзий, разве нет? – уточнил Гилберт.

      – Так я же тренировалась. А теперь тихо – мне нужно найти точку равновесия.

      Скайлар сосредоточилась, и ключ начал обретать форму. Элдвин глазам своим не верил. Ключ вставился в скважину и повернулся. Дверь камеры распахнулась.

      – Погоди, – сказал Элдвин. – Пока мы не ушли, нам надо тебе кое-что показать. Послание на полу нашей камеры. Оно просто появилось из ниоткуда.

      Скайлар опустила взгляд и прочитала вслух странные слова.

      – Все, уходим, – скомандовала она. – Я запомнила послание. Потом расшифруем, а сейчас бегом отсюда.

      И троица понеслась к наружной двери. А все остальные обитатели темницы приникли к решеткам камер и устроили невообразимый галдеж.

      – Выпустите и нас! – вопил беззубый дядька с оспинами на лице.

      – Мне тут не место! – вторил ему эльфийский пират.

      – Я вам пригожусь, – шипела огненная змея. Прутья в решетке ее камеры были очень плотно пригнаны друг к другу, чтобы пленница не ускользнула.

      – Ты же не уйдешь без нас, правда, брат? – взывала к Элдвину росомаха.

      – Никакой я тебе не брат, – огрызнулся кот.

      Фамильяры были уже на полпути к спасительной двери, как в нее вломился болка-дур, размахивая утыканной шипами дубинкой.

      – А ну заткнули рыла! – взревел тюремщик, лупя дубинкой по прутьям ближайших решеток. Взгляд его упал на бегущих сломя голову прямо к нему Элдвина, Скайлар и Гилберта. – А вы тут откуда? Быть того не может!

      Он швырнул свою шипастую дубинку, словно топор. Элдвин силой мысли поймал ее в полете и запустил назад, в тюремщика. Дубинка влетела боевым концом болка-дуру прямехонько в лоб. Тюремщик рухнул без чувств, треснувшись головой о решетку одной из камер.

      Распахнутая дверь, казалось, обещала скорое спасение, однако не тут-то было. Из-за решетки высунулась морщинистая рука, и ведьма длинным ногтем подцепила застежку на кожаном ошейнике болка-дура. Стянув с шеи тюремщика связку ключей, ведьма отперла свою камеру.

      Почуяв вкус свободы, ведьма подбросила связку в воздух и нараспев проверещала:

      – Отебрит всечни двере!

      И только она произнесла заклинание, ключи сорвались с цепочки, разлетелись в стороны, и каждый устремился к своему замку. А потом все они разом повернулись в скважинах, и освобожденные пленники толпой повалили в коридор. И конечно же, ярость этой толпы немедленно обратилась против бесчувственного болка-дура.

      Элдвин замер у двери.

      – Скорее, – поторопила Скайлар. – Медлить нельзя. Бежим!

      Но не мог же Элдвин вот