Мой Рагнарёк. Макс Фрай

[4]: что за войско мы должны возглавить и какую битву выиграть. Жизнь представлялась ему простой и прекрасной штукой. Он сам только что счастливо ускользнул из объятий смерти, где-то на небесах все еще орудовал мой приятель Аллах, а здесь, на земле, имелся я, так сказать, «полномочный представитель» этого самого Аллаха. Следовательно, все должно было уладиться само собой.

      Пророк восхищенно поглощал разнообразные продукты питания, извлеченные из небытия хозяйственным Джинном, доверчиво хлопал миндалевидными глазами и легкомысленно отмахивался от моих попыток растолковать ему, что мы влипли в серьезную передрягу. В конце концов я понял, что ему лучше вернуться в ванную. По крайней мере, там парень будет счастлив, а толку от него все равно никакого.

      – Скажи мне, Али, а в этом раю есть гурии? – поинтересовался Мухаммед перед тем, как снова погрузиться в воду.

      – Кто?

      – Гурии, – настойчиво повторил он. – Вообще-то в раю они должны быть.

      – О господи! – Я не знал, плакать мне или смеяться. – Но ведь это не рай, а просто домик в пустыне. Уютное наваждение со всеми удобствами на одну ночь. Впрочем, если тебе позарез требуются гурии… Сейчас выясним.

      Я отправился в сад, где обнаружил Джинна, снова склонившегося над игральной доской. Рядом топтался Синдбад. Через несколько секунд я с суеверным ужасом понял, что Синдбад не просто топчется, а принимает активное участие в игре. Время от времени он осторожно брал в зубы стаканчик с игральными костями, аккуратно его тряс, переворачивал, разглядывал цифры, а потом прикасался влажным носом к деревянной фигурке, которую, по его мнению, следовало передвинуть.

      Ну да, конечно. После того как бедняга Джинн полдня играл в нарды со мной, верблюд вполне мог показаться ему достойным соперником.

      – Наш Мухаммед требует гурий, – сообщил я Джинну. – Поможешь?

      – О, это просто, – Джинн на мгновение поднял глаза от доски, что-то пробормотал и снова задумчиво уставился на игровое поле.

      Проанализировав ситуацию, я понял, что Джинн понемногу проигрывает верблюду.

      – Что, уже? – удивился я. – Наш пророк нежится в объятиях прекрасных дев?

      – Разумеется, – кивнул Джинн. – Кстати, я могу оказать тебе такую же услугу, Владыка. Дюжина-другая гурий вполне поместится в твоей спальне.

      Я удивленно покачал головой.

      – А мне-то они зачем?

      – Странный вопрос, – усмехнулся Джинн. – Ну, скажем так – для того, чтобы не испытывать одиночества.

      – По моим наблюдениям, одиночество такого рода приносит прохладу в летнюю ночь и возможность свободно размахивать ногами во сне, – в тон ему откликнулся я. – А я как раз весьма дорожу и тем и другим. Так что я, пожалуй, откажусь от твоего любезного предложения. Лучше просто попробую выспаться. Чует мое сердце, пока наш приятель Мухаммед будет сидеть в ванной, мне придется пахать за двоих. А он будет плескаться еще тысячу лет, это как минимум.

      – Ты не любишь женщин, Владыка? – подмигнул мне Джинн. – Так и скажи. Не