Леди Ру. Владимир Елистратов

блин…

      – Давайте сделаем так, – сказал он. – Через час я пошлю вам на точку человека с бумагами. Вы их подпишите. Потому что акт о передаче должен быть оформлен сегодня. Поверьте, Евдокия Ивановна, от меня это не зависит. Если вы не хотите назвать сумму сейчас, то я перезвоню вам послезавтра днем, после осмотра точки, и мы обо всем договоримся. Постфактум.

      «Да он меня за идиотку держит!» – мысленно воскликнула я.

      – Евдокия Ивановна, – продолжал Тимур Тимурович опять после пяти секунд многозначительной тишины. – Повторяю… Или назовите устраивающую вас сумму сейчас, или, если вы сомневаетесь, мы договоримся послезавтра. Вам, да и мне, будет спокойней, если вы назовете сумму сейчас. Конечно, реальную сумму. Утром послезавтра я просто определю степень реальности суммы, приехать сегодня я не могу. Я в Хабаровске.

      «Они в Хабаровске…» – мысленно, с интонацией Коровьева-Фагота, сыронизировала я.

      – Я понимаю, что у вас нет никаких оснований доверять мне…

      «Да уж… Тебе доверять – это как с крокодилом в ромашку играть…»

      – Поэтому назовите сумму прямо сейчас, и прямо же сейчас назовите ваши банковские реквизиты… Я записываю.

      Мне даже стало весело.

      – Вы учились в школе, Тимур Тимурович? В средней?

      – Да. Если вас это интересует. И еще в двух университетах.

      – Замечательно. Не в Оксфорде, случайно?

      – Нет. В Кембридже. Но сначала – в МГУ. А что?

      – Надо же. Из Кембриджа в Курилки ломанулись… Плохо, видно, дела в Кембридже? Перебои с овсянкой? Да?.. Может, вы и диссертацию защитили?

      – Защитил. Две. Сначала кандидатскую, потом докторскую.

      – Ошеломительно. Значит, если вы такой умный, вы должны знать правила русской орфографии.

      – Да. Кандидатская у меня была по лингвистике.

      Он говорил совершенно спокойно. Никакой насмешки в голосе. «Действительно – крокодил, – подумала я, – или зомби какой-нибудь». Вот они: «здоровые, с толстыми умными мордами», как выразился Аладдин, «…племя младое незнакомое…»

      – Вы знаете, как пишется «пол-лимона»?

      Трубка кашлянула, а потом невозмутимо произнесла:

      – «Пол-лимона» пишется через дефис.

      – Мне тоже так кажется. А слово «евро», к вашему сведению, не склоняется. Как «эскимо». Странная вещь, Тимур Тимурович: слово «дерьмо» склоняется, а «эскимо» – нет. Вы, Тимур Тимурович, кстати, не знаете почему? До свидания.

      – Постойте, Евдокия Ивановна… Во-первых, слово… «дерьмо» склоняется, потому что оно исконно русское. А «эскимо» – заимствованное. А во-вторых, дайте все-таки ваши реквизиты…

      «Господи, зачем это все? Хоть бы посмеялся, паскуда… Может быть, они еще что-нибудь затеяли?..»

      Я автоматически раскрыла сумку, достала карточку и записнушку. Назвала реквизиты банка и номер счета.

      – Вот теперь, Евдокия Ивановна, до свидания, – сказал Тимур Тимурович.

      Я отключилась молча.

      Ладно. Подавись. Все-таки в том, что я назвала номер счета,