Битва за смерть. Олег Синицын

к десяти рота осталась одна. Вокруг больше не урчали двигатели грузовиков, не плелись лошадиные повозки, да и солдатских шинелей, кроме своих собственных, было не видно. Только молочный нетронутый снег, насколько хватало глаз, да линия леса на горизонте.

      По сравнению с ночной стужей десятиградусный мороз только бодрил. Алексей еще с вечера надел овчинный тулуп и нисколько не замерз, впервые ночуя на снегу. Однако истинную ценность командирской одежды он понял утром, когда обнаружил, что бойцы роты облачены кто в шинель, кто в телогрейку. Овчинные тулупы оказались только у командиров взводов и политрука. Старшина почему-то ходил в простом ватнике, хотя Алексей был уверен, что шуба ему тоже полагается. В общем, в овчинном тулупе Калинин почувствовал себя увереннее, в соответствии с должностью командира роты.

      Около одиннадцати утра рота вышла на окраину деревни Потерянная.

      – Всё правильно, как и указано на карте, – сказал Зайнулов.

      – А разве на карте может быть что-то не так? – спросил Калинин.

      – Бывает частенько.

      Потерянная с виду казалась почти заброшенной деревней. Около десятка старых почерневших изб образовывали единственную улицу. Бойцов встречали старухи в ветхих, заштопанных тулупах, голова каждой укутана в шерстяной платок так, что вместо лица виднелся только кончик носа.

      – Нужно сделать привал, – подсказал Зайнулов. Налетел порыв ветра, и где-то одиноко ударил колокол. – Возможно, нас покормят… Хотя, глядя на этих старух, полагаю, что кормить придется их.

      – Здравствуйте, – обратился Калинин к ближайшей местной жительнице и замолчал, уставившись на нее.

      Бывший студент исторического факультета неожиданно обнаружил, что платок старушки завязан совершенно необычно. Алексей еще не сталкивался с подобным ни в одной из деревень, где ему приходилось бывать. Концы платка завязывались не на шее, а на макушке. Эта занятная этнографическая особенность нарушила ход мыслей Алексея.

      – Здравствуй, сынок. Куда путь держите?

      – Здорово, мать! – вклинился старшина. – Можно мы у вас в избах передохнем?

      – Очень невежливо, что он ей не ответил, – прошептал Калинин политруку.

      – А ты бы добросовестно рассказал, куда мы направляемся? – спросил Зайнулов. – Семен Владимирович правильно поступил, он перевел разговор на другую тему. Учись.

      – Да мы не против, – отвечала старуха старшине. – Только покормить вас нечем.

      – Ничего, мать, у нас свои продукты еще не закончились, – ответил Семен Владимирович.

      – Слышьте, сынки, – сказала вдруг старуха, подавшись к ним. – Не через Полыновскую балку идете?

      Алексей уже собрался открыть планшет с картой, но старшина опять вклинился:

      – А в чем дело-то?

      – Немец прошел в ту сторону. Много немца. – Семен Владимирович сразу посерьезнел.

      – Насколько много? Как нас?

      – Даже больше. И лошадей много, и оружия всякого. Они южнее прошли, мимо деревни, но мы всё видели.

      – Глазастые же вы!

      Алексей