Золотой теленок. Илья Ильф

мышкой. Левой рукой он придерживал на голове твердую соломенную шляпу. За ним с криками бежала большая толпа. Убегавший часто оглядывался назад, и тогда на его благообразном актерском лице можно было разглядеть выражение ужаса.

      – Паниковский бежит! – закричал Балаганов.

      – Вторая стадия кражи гуся, – холодно заметил Остап. – Третья стадия начнется после поимки виновного. Она сопровождается чувствительными побоями.

      О приближении третьей стадии Паниковский, вероятно, догадывался, потому что бежал во всю прыть. От страха он не выпускал гуся, и это вызывало в преследовавших сильнейшее раздражение.

      – 166 статья, – наизусть сказал Козлевич. – Тайное, а равно открытое похищение крупного скота у трудового земледельческого и скотоводческого населения.

      Балаганов захохотал. Его тешила мысль, что нарушитель конвенции получит законное возмездие.

      Машина выбралась на шоссе, прорезав галдящую толпу.

      – Спасите! – закричал Паниковский, когда Антилопа с ним поравнялась.

      – Бог подаст! – ответил Балаганов, свешиваясь за борт.

      Машина обдала Паниковского клубами малиновой пыли.

      – Возьмите меня! – вопил Паниковский, из последних сил держась рядом с машиной. – Я хороший!

      Голоса преследователей сливались в общий недоброжелательный гул.

      – Может, возьмем гада? – спросил Остап.

      – Не надо, – жестоко ответил Балаганов, – пусть в другой раз знает, как нарушать конвенции!

      Но Остап уже принял решение.

      – Брось птицу! – закричал он Паниковскому и, обращаясь к шоферу, добавил: – Малый ход!

      Паниковский немедленно повиновался. Гусь недовольно поднялся с земли, почесался и как ни в чем не бывало пошел обратно в город.

      – Влезайте, – предложил Остап, – черт с вами! Но больше не грешите, а то вырву руки с корнем.

      Паниковский, перебирая ногами, ухватился за кузов, потом налег на борт животом, перевалился в машину, как купающийся в лодку, и, стуча манжетами, упал на дно.

      – Полный ход! – скомандовал Остап. – Заседание продолжается!

      Балаганов надавил резиновую грушу, и из медного рожка вырвались старомодные, веселые, внезапно обрывающиеся звуки:

      Матчиш прелестный танец.

      Та-ра-та…

      Матчиш прелестный танец.

      Та-ра-та…

      И Антилопа-Гну вырвалась в дикое поле навстречу бочке с авиационным бензином.

      Глава четвертая. Обыкновенный чемоданишко

      Человек без шляпы, в серых парусиновых брюках, кожаных сандалиях, надетых по-монашески на босу ногу, и белой сорочке без воротничка, пригнув голову, вышел из низенькой калитки дома № 16. Очутившись на тротуаре, выложенном голубоватыми каменными плитами, он остановился и негромко сказал:

      – Сегодня пятница. Значит, опять нужно идти на вокзал.

      Произнеся эти слова, человек в сандалиях быстро обернулся. Ему показалось, что за его