Избранные стихотворения. Быть знаменитым некрасиво. Борис Пастернак

уперла в потолок.

      Ты молчала. Ни за кем

      Не рвался с такой тугой.

      Если губы на замке,

      Вешай с улицы другой.

      Нет, не на дверь, не в пробой,

      Если на сердце запрет,

      Но на весь одной тобой

      Немутимо белый свет.

      Чтобы знал, как балки брус

      По-над лбом проволоку,

      Что в глаза твои упрусь,

      В непрорубную тоску.

      Чтоб бежал с землей знакомств,

      Видев издали, с пути

      Гарь на солнце под замком,

      Гниль на веснах взаперти.

      Не вводи души в обман,

      Оглуши, завесь, забей.

      Пропитала, как туман,

      Груду белых отрубей.

      Если душным полднем желт

      Мышью пахнущий овин,

      Обличи, скажи, что лжет

      Лжесвидетельство любви.

      Елене

      Я и непечатным

      Словом не побрезговал бы,

      Да на ком искать нам?

      Не на ком и не с кого нам.

      Разве просит арум

      У болота милостыни?

      Ночи дышат даром

      Тропиками гнилостными.

      Будешь – думал, чаял —

      Ты с того утра виднеться,

      Век в душе качаясь

      Лилиею, праведница!

      Луг дружил с замашкой

      Фауста, что ли, Гамлета ли,

      Обегал ромашкой,

      Стебли по ногам летали.

      Или еле-еле,

      Как сквозь сон овеивая

      Жемчуг ожерелья

      На плече Офелиином.

      Ночью бредил хутор:

      Спать мешали перистые

      Тучи. Дождик кутал

      Ниву тихой переступью

      Осторожных капель.

      Юность в счастье плавала, как

      В тихом детском храпе

      Наспанная наволока.

      Думал, – Трои б век ей,

      Горьких губ изгиб целуя:

      Были дивны веки

      Царственные, гипсовые.

      Милый, мертвый фартук

      И висок пульсирующий.

      Спи, царица Спарты,

      Рано еще, сыро еще.

      Горе не на шутку

      Разыгралось, навеселе.

      Одному с ним жутко.

      Сбесится, – управиться ли?

      Плачь, шепнуло. Гложет?

      Жжет? Такую ж на щеку ей!

      Пусть судьба положит —

      Матерью ли, мачехой ли.

      Гроза, моментальная навек

      А затем прощалось лето

      С полустанком. Снявши шапку,

      Сто слепящих фотографий

      Ночью снял на память гром.

      Меркла кисть сирени. В это

      Время он, нарвав охапку

      Молний, с поля ими трафил

      Озарить управский дом.

      И когда по кровле зданья

      Разлилась волна злорадства

      И, как уголь по рисунку,

      Грянул ливень всем плетнем,

      Стал мигать обвал сознанья:

      Вот, казалось, озарятся

      Даже те углы рассудка,

      Где теперь светло, как нем!

      «Любимая, – жуть! Когда любит поэт…»

      Любимая, – жуть! Когда любит поэт,

      Влюбляется