Тату с координатами. Сергей Самаров

Зашел за скалы, мне его не видно.

      – Мне тоже не видно, – сказал Соломатов, – но из щели свечение идет. Прямо из середины. Я так думаю, что он по щели наверх карабкается и при этом сильно потеет, потому что скалы высокие и приходится при подъеме сильно напрягаться.

      – Продолжать наблюдение. Докладывать о любом изменении ситуации! – категорично потребовал я.

      – Товарищ старший лейтенант, впереди провод, – сообщил Мослаков. – Замаскировал плохо. Присыпан хвоей даже рядом с березой. Расчет только на ночную темноту. Или не умеют маскировать, или торопились – одно из двух. Если идет к взрывателю, то взрыватель электрический, не натяжной.

      – Скорее, торопились. Короче, так сделай, Юра. Ложись за какой-нибудь пригорок и спутников своих уложи. После чего провод перережь или переруби. Взорвется или нет? Всем тоже залечь в ближайшее углубление! Неизвестно, где у мины «квартира»…

      – Понял. Работаю…

      Глава третья

      Прошло долгих пять секунд. Ничего не произошло.

      – Перерубил лопаткой, товарищ старший лейтенант. Никакого эффекта…

      – Можешь удивиться, но об отсутствии эффекта я догадался.

      – С вашего разрешения, я удивляюсь, товарищ старший лейтенант…

      Есть у сержанта такая привычка, всегда оставлять последнее слово за собой. Даже после прямого приказа. Даже уставными словами, но обязательно что-нибудь да ответит. Я к этому давно уже привык и не заостряю внимания.

      – Товарищ старший лейтенант! Там, в скалах, у этого боевика, похоже, какое-то подобие гнезда, – доложил младший сержант Коровкин, подтверждая мои недавние мысли об использовании скопления скал. – По крайней мере, он точно на чем-то сидит в своей яме, и, судя по всему, с большими удобствами. Яма, может быть, искусственного происхождения, а может, и естественного. Но сиденье, я предполагаю, точно искусственное. Сидит там, как перед телевизором, может быть, даже ногу на ногу забросил. Вот, точно, закуривает и из бутылки пьет. Может, пиво. Мне его отлично видно. Могу снять.

      – Мне видно только часть плеча, – признался младший сержант Соломатов. – С моей позиции легко промахнуться.

      – Так что, снимать? – Коровкин, как обычно, просил разрешения на работу.

      – Да кому он здесь может понадобиться! Снимай, как только бутылку опустит. Дай попить человеку в свое последнее удовольствие…

      – Может, я от зависти, потому как тоже пить хочу! Минералочки бы сейчас. Без газа, но соленой… Снимаю?

      – Работай!

      Громкий выстрел, сразу обрастая раскатистым эхом, прокатился над ущельем и затих среди деревьев. Я даже спрашивать не стал, насколько удачным он оказался. Привык к тому, что мои снайперы не промахиваются. Коровкин сам доложил:

      – На два куска его развалил. Под поднятую руку попал.

      – Но рука-то целая? – спросил я, с какой-то стати, вовремя или невовремя, вспомнив, что у эмира на предплечье должна быть цветная татуировка.

      – Рука к верхней части вместе с головой приклеилась.