Замок Дор. Прощай, молодость (сборник). Дафна Дюморье

будто эта сыпь оттого, что она ела клубнику, хотя они оба прекрасно понимали, что у нее корь.

      – Чудесное утро для размышлений, – заметил доктор, окидывая взглядом пейзаж, – и ничто не дает мужчине или женщине такого чувства соразмерности, как бухта во время отлива: тогда обнажаются все тайные уродства, которые мы считали забытыми и мертвыми. Однако я не вижу ни лодки, ни лошади, следовательно вы пришли пешком. Вы любите ходить?

      Линнет истолковала его интонацию следующим образом: если это еще не война, то скоро до того дойдет. Доктор Карфэкс что-то подозревает – но что именно?

      – Вообще-то, люблю, – ответила она холодно. – Я зашла к людям, которые живут там, где я родилась, – в кузнице у Замка Дор, а потом решила прийти сюда. Как вы сказали, сегодня чудесное утро для размышлений.

      – Но кажется, пойдет дождь, – возразил ее противник, – еще до наступления сумерек. Поэтому вам бы лучше дойти с нами до Пенквайта, и я, с вашего разрешения, подвез бы вас в своей двуколке.

      Линнет колебалась, украдкой бросая взгляды на полуразрушенное строение, и доктор, от зорких глаз которого не ускользало ничто, недоумевал: отчего это уединенное жилище, хоть и очаровательное в своем романтическом обрамлении, она предпочитает его обществу в двуколке. Быть может, он все-таки прав и она пришла сюда на свидание с кем-то – Трежантиль, конечно, не в счет.

      Должно быть, Линнет угадала его мысли, так как медленно поднялась на ноги, взяла свою корзинку и отряхнула с платья приставшие к нему листья.

      – Благодарю вас, – произнесла она небрежно, а затем, неожиданно повысив голос, вероятно, чтобы привлечь внимание мистера Трежантиля, все еще сражавшегося с зарослями, добавила: – Наверно, будет разумным принять ваше предложение и отправиться с вами домой, в Трой. А ежевики я смогу насобирать и завтра, если будет хорошая погода.

      Очевидно, ее слова были услышаны, ибо мистер Трежантиль, в замешательстве глядя на доктора, появился из зарослей, весь в колючках. Он указал на изгородь, за которой простирались его владения.

      – Осторожно, – произнес он нервно, – здесь крутовато. Прошу вас, возьмите меня под руку.

      Но Линнет уже была далеко, и мистер Трежантиль не успел ей помочь. Она поднялась по склону холма и была уже в поле, поджидая обоих мужчин. Игнорируя доктора, она одарила его пациента ослепительной, манящей улыбкой.

      – Как удалены вы здесь от всех испытаний и суеты мира! – воскликнула она, тепло взглянув на мистера Трежантиля. – Неудивительно, что вы редко отсюда выезжаете. А вам не бывает одиноко?

      Такое тепло, подумал доктор, растопило бы сердце самого непоколебимого женоненавистника. Однако какого черта она тратит свое обаяние на Трежантиля? Наверняка что-то замышляет.

      – Одиноко?! Боже мой, нет – то есть бывает, но крайне редко. У меня так много увлечений, – взволнованно произнес пациент Карфэкса, не зная, идти ли ему вперед или оставаться рядом с неожиданной гостьей, –