Замок Дор. Прощай, молодость (сборник). Дафна Дюморье

свою посудину из гавани при любом приливе. Но я доберусь до этого парня, даже если просижу здесь неделю.

      – А как насчет платы за простой?

      – К черту плату за простой! Мне принадлежат три четверти акций.

      – Вот как – а как насчет начальника порта? Ему нужно, чтобы вы освободили место.

      – Вы не понимаете вот чего: этот парень сбежал с судна и ваша полиция обязана его разыскать и передать мне.

      – Можете сказать им об этом сами: полиция уже здесь.

      И действительно, к ним размеренным шагом приближался инспектор полиции, рядом шел молодой констебль. Инспектор, высокий, крепкий мужчина, был всегда серьезен и славился своей терпимостью.

      – Я слышал, у вас тут небольшая проблема, – сказал он.

      – Проблема? – взвился Фугеро. – Никаких проблем – кроме того, что мой матрос сбежал с судна, и я побеспокою вас просьбой отыскать его.

      Просто удивительно, как некоторые люди умудряются вызвать к себе антипатию с самых первых слов. Инспектор окинул шкипера безмятежным взглядом:

      – Ваша фамилия?

      – Фугеро.

      – Да, конечно же, шкипер вон той шхуны, «Жоли бриз», не так ли? А как зовут матроса?

      – Амиот Тристан, из Локтюди, это в Бретани. Или так, или Тристан Амиот. В общем, ублюдок.

      – Вряд ли я могу дать такое описание на ордере и отнести на подпись судье: по такому описанию нельзя опознать и арестовать человека. Пожалуйста, скажите что-нибудь более определенное. – Инспектор перенял эту манеру вести беседу от заместителя начальника полиции. – Вы наняли этого человека матросом на вашу шхуну. В котором часу вы хватились, что его нет на борту?

      Фугеро молчал.

      Мистер Макфейл издал смешок:

      – Не будьте слишком строги с этим человеком, инспектор. Учитывая, что это произошло почти год тому назад, вы вряд ли можете ожидать, что он вспомнит день и час.

      – Я же вам говорю, у меня его бумаги! Если вы поднимитесь на борт…

      – Я не сделаю этого. Потому что так уж вышло, что у меня есть бумаги, касающиеся вас, и, если вы прогуляетесь со мной до полицейского участка, я могу их вам показать. Против вас имеются сведения, предоставленные джентльменом из вашей страны и подписанные четырьмя свидетелями.

      – Тьфу! Он мертв, и сведения уже устарели.

      – Конечно устарели, но все же не так, как ваши притязания на этого молодого человека, а? Имеется также целая кипа документов, касающихся вас, на французском языке. Я сам не читаю по-французски, но, может быть, мистер Макфейл пойдет со мной и переведет эти бумаги.

      – Думаю, в этом не будет необходимости, – сказал таможенник.

      Фугеро изрыгнул проклятия в адрес обоих и вышел, шаткой походкой направившись к «Розе и якорю», чтобы поправить здоровье. В баре он заказал двойное бренди. Его обслуживала Дебора, молча наблюдавшая за ним.

      Фугеро, проглотив бренди, толкнул к ней стакан по металлической стойке, чтобы его снова наполнили. Дебора отправила стакан обратно:

      – Я вам больше не налью. Вы уже и так пьяны.

      – Ну