Мой муж – Федор Достоевский. Жизнь в тени гения. Анна Достоевская

не поеду, так как начну теперь усиленно заниматься стенографией, чтобы догнать товарищей.

      – Ну, а на концерт пятнадцатого ноября поедете? Ведь вы же обещали! – сказали огорченные молодые люди.

      – И на концерт не поеду, все по той же причине.

      – Но ведь вам было так весело на этом концерте в прошлом году.

      – Мало ли что было в прошлом году! С тех пор много воды утекло, – сентенциозно заметила я.

      Молодые люди почувствовали себя лишними и поднялись уходить. Я их не удерживала.

      – Ну, довольны вы мной? – спросила я Федора Михайловича по уходе гостей.

      – Вы щебетали, как птичка. Жаль только, что вы обидели ваших поклонников, так категорически отказываясь от всего, что прежде вас интересовало.

      – Бог с ними! На что они мне теперь! Мне нужен только один: мой дорогой, мой милый, мой славный Федор Михайлович!

      – Так я милый, так я для вас дорогой? – сказал Федор Михайлович, и вновь началась задушевная беседа, продолжавшаяся весь вечер.

      Какое то было счастливое время, и с какою глубокою благодарностью судьбе я о нем вспоминаю!

XII

      Принятое нами решение хранить втайне от родных и знакомых нашу помолвку продержалось не более недели. Тайна наша открылась самым неожиданным образом.

      Федор Михайлович, приезжая к нам, брал извозчика по часам, от семи до десяти. Во время долгого пути к нам и обратно Федор Михайлович, любивший простых людей, разговаривал обыкновенно со своим извозчиком. Чувствуя потребность поделиться с кем-нибудь своим счастьем, он рассказывал ему про свою предстоящую женитьбу. Однажды, вернувшись от нас домой и не найдя в кармане мелочи, он сказал извозчику, что сейчас вышлет ему деньги. Деньги вынесла служанка. Не зная, которому из трех извозчиков, стоявших у ворот, следует уплатить, она спросила, кто сейчас привез «старого барина»?

      – Это жениха-то? Я привез.

      – Какого жениха? Наш барин – не жених.

      – Ан нет, жених! Сам мне сказывал, что жених. Да я и невесту видал, когда дверь отворяли. Выходила его проводить, такая веселая, все смеется!

      – Да ты откуда барина привез?

      – Из-под Смольного привез.

      Федосья, знавшая мой адрес, догадалась, кто невеста ее барина, и поспешила сообщить это известие Павлу Александровичу.

      Всю эту сцену рассказал мне назавтра Федор Михайлович (он подробно расспросил Федосью) – и так картинно, что она навсегда осталась в моей памяти.

      Когда я спросила, какое впечатление произвело на его пасынка известие о нашей помолвке, Федор Михайлович затуманился и, видимо, хотел отклонить расспросы. Я настаивала на подробностях. Федор Михайлович рассмеялся и рассказал, что сегодня утром явился к нему в кабинет «Паша», в парадном костюме и синих очках, которые надевал лишь в торжественных случаях. Он объявил Федору Михайловичу, что узнал о его предстоящем браке; что он поражен, удивлен и возмущен, что при решении своей судьбы Федор Михайлович не подумал спросить совета и согласия у своего «сына», которого это решение столь